— Ты замолчишь когда-нибудь?
Услышав его резкий тон, Кейти умолкла на полуслове, а потом бросила:
— Да! Я слишком много говорю, когда нервничаю, но ведь это ты заставляешь меня нервничать! — Голос ее стал звонким. — До сих пор не могу вполне осознать, что голливудская звезда находится в моем доме. Мне кажется, что сейчас кто-то крикнет: «Мотор!»
Он прищурился:
— Хочешь приступить к действию?
Тело ее загорелось, а комната вдруг угрожающе уменьшилась.
— Я просто хочу сказать, что все происходящее кажется мне нереальным. Послушай, — Кейти попятилась от него, — тебе надо позвонить своим женщинам, поэтому я оставлю тебя одного.
— Спасибо, — усмехнулся Натаниэль.
Не глядя на него, Кейти бросилась в спальню и захлопнула за собой дверь.
Натаниэля обескуражила собственная реакция на Кейти.
У него мало проблем? В крови его до сих пор бурлил адреналин — с того момента, как он ушел сегодня со сцены, так и не сыграв спектакль. Его тщательно построенная жизнь продолжала рушиться. Ему надо было что-то делать, кому-то звонить.
А вместо этого его рука тянется не к телефону, а к ручке двери в спальню Кейти…
Почему его охватило неизъяснимое желание ворваться в эту чертову комнату, сорвать с костюмерши одежду и упиться ее роскошным телом и милой улыбкой, забыв обо всем?… Да и она тоже хотела его. Натаниэль понял это в тот момент, когда ее глаза потемнели от желания…
Натаниэль горько усмехнулся. В данную минуту секс был ему нужен меньше всего.
Засунув руки в карманы, он отступил от двери спальни, сбитый с толку силой своего влечения. Конечно, он не был святым, когда дело касалось противоположного пола, но он прекрасно понимал, что лучше не связываться с женщиной, которая смотрела на него так, будто он способен вознести ее на радугу.
Однако в жизни у него не было никаких радуг, только грозовые облака. И в данный момент они сгустились, обещая небывалую бурю.
Натаниэль снова взглянул на дисплей телефона, но ответа от Аннабеллы не было. Может, не прочитала сообщение? А может, прочитав, спряталась где-нибудь, дрожа от страха?
Он почувствовал укол вины — как всегда, когда думал об Аннабелле.
Засунув телефон в карман, Натаниэль стал размышлять, зачем он вообще ей звонил? Ведь они не были близки. Никто из Вольфов не был близок друг с другом. Единственной связывающей ниточкой было их стойкое стремление к независимости.
Подойдя к окну, Натаниэль осторожно отодвинул занавеску, но улица была пуста. Никаких папарацци. Слава богу! Им удалось уйти от них.
