– Макс, разверни корабль! – закричал он, очнувшись.
– Невозможно, капитан!
– Включи полную скорость!
– Невозможно, капитан!
– Я хочу жить! – задыхался Двадцатый, его руки нервно бегали по панели управления, – хотя бы пару часов...
– Невозможно, капитан!
Последнее, что он видел, была яркая вспышка света, затем что-то больно ударило его по голове, в глазах заплясали звезды сразу всех галактик, и паренек потерял сознание.
Глава вторая, жизнь продолжается. Внезапно
Очнулся он от удушья, в кабине было очень жарко, душно и темно – система жизнеобеспечения находилась на последнем издыхании. Двадцатый закашлялся и в кромешной тьме принялся себя ощупывать – вроде цел, только порваны ремни безопасности и справа на лбу огромная шишка.
– Макс! – позвал он шепотом, вглядываясь в темноту, на искореженной панели мерцала пара лампочек, – Макс... где мы?
– Неизвестная планета, капитан... – прохрипела система, растягивая слова, – аккумулятор на нуле, мы не смогли преодолеть гравитацию...
– Мы утилизированы? – спросил Двадцатый испуганным шепотом, подразумевая «мы мертвы».
– Нет еще... Ты жив, а у меня села батарея, – голос системы становился все тише и тише, – снаружи обнаружена атмосфера с избытком кислорода, но пригодна для дыхания, и масса биологических веществ... Возможно... жизнь... есть...
Это были последние слова Макса, после чего система затихла до следующей минимальной зарядки аккумулятора – то есть до лучших времен.
Двадцатый тяжело вздохнул и на ощупь нажал кнопку на панели управления – кабина озарилась ярким светом, будто солнечным, – это открылась створка лобового стекла. Паренек припал носом к иллюминатору, словно окну, за которым открывался самый удивительный и прекрасный мир во вселенной.
Свежая сочная зелень деревьев, кустарников и травы, изумрудная в вечернем солнечном свете приятно радовала глаз. Это был густой смешанный лес, прекрасный и нетронутый, словно тысячи лет назад на Земле...
Двадцатый снова закашлялся, в кабине заканчивался кислород, надо было срочно что-то делать. Он осторожно достал из кармана своего костюма две небольшие таблетки, красного и зеленого цвета – последний свой ужин.
– Я не протяну тут долго, – вздохнул он и положил в рот зеленую таблетку, безвкусную, но питательную. Парнишка был взволнован и голоден, а она показалась ему по размерам больше, чем красная.
С этими словами он надел помятый шлем, повесил за плечи баллон со сжатым воздухом и вручную, с третьего раза, открыл дверь своего мертвого корабля. Ослепленный солнечным светом и оглушенный птичьим пением он сделал робкий первый шаг навстречу новому миру, оставив за плечами все свои страхи и старую жизнь.
