— Велика честь стать олимпиоником. К этому стремятся многие атлеты. Победителями же становятся единицы. В состязаниях по бегу есть возможность отличиться сразу нескольким атлетам — на разных дистанциях. А победителем в таких видах агона, как борьба, пентатл, панкратий или кулачный бой, может стать всего лишь один. И ценой этой победы бывает иногда здоровье атлета. Титул олимпионика в этих видах, а особенно в кулачном бою, столь притягателен, что слабые духом идут на обман, на подлог, лишь бы добиться его.
— Кулачные поединки привлекали даже бессмертных богов и героев, — подхватил Арсен. — Прославленными кулачными бойцами считались Аполлон и Геракл, приёмами такого боя в совершенстве владел Одиссей. От кулачного бойца требовались сила, выдержка, ловкость и присутствие духа — качества, необходимые и воину, и философу. Знаменитый математик Пифагор, чья теорема обязательна при изучении наук, тоже выступал именно в этом благороднейшем виде состязаний.
— Но кулачный бой, — продолжала Деметра, быстро взглянув на Вараздата, — один из самых жёстких и суровых видов поединка. Взгляните на большинство известных кулачных бойцов, хотя бы на тех, кто упражнялся вчера в палестре вместе с Вараздатом. Перебитые носы, сплющенные уши, отбитые скулы, нависшие брови, под которые глубоко ушли глаза, — вот цена славы кулачного поединщика.
Было заметно, что эта тема больше других волнует Деметру.
— Если бы вы видели победителя двух последних Игр афинянина Эпикрада, — продолжала она, — то поняли бы, что каждый его поединок — это борьба не на жизнь, а на смерть. Кажется, на арене не Эпикрад, а сам бог войны Марс! — Деметра вдруг испугалась, что наговорила лишнего, и смущённо умолкла. Потом добавила: — К счастью, Эпикрад не собирается защищать свой титул. Его нет среди нынешних соискателей.
Братья с беспокойством взглянули на Вараздата. И хотя они были уверены в том, что Вараздату под силу любой соперник, всё же слова Деметры вселили беспокойство и в их души. Но на лице Вараздата не дрогнул ни один мускул. Он задумчиво смотрел на террасу, которая поднималась за занами. Там, в небольших мраморных строениях, находились знаменитые сокровищницы Олимпии.
— Я многое слышал об Эпикраде, — сказал он, повернувшись к Деметре, — видел поединки с его участием. И признаться, не огорчён тем, что он не выступает на этих Играх. Но если бы он и был в числе участников, многое зависело бы от жребия. Эпикрад мог бы и не дойти до финала, проиграв ещё более сильному сопернику. Мог бы встретить поединщика, который отнял бы у него на пути к решающему бою половину его силы и мощи. Наконец, лишь богам известно, смогу ли я сам дойти до финала и довелось бы мне вообще встретиться с Эпикрадом в борьбе за оливковый венок.
