И еще один важнейший фактор — исключительное трудолюбие писателя, его способность быстро переключаться с одной работы на другую, умение собрать волю в кулак, не поддаваться настроениям и переживаниям в ущерб делу. Видимо, психологи не зря рассматривают склонность к напряженной умственной деятельности в общем ряду человеческих способностей как особенную, а многие считают ее главной. У Знаменского обстояло именно так: он был трудолюбив талантливо. Всей душой он любил литературу — как выражение человеческого духа, как проявление человеческого достоинства и благородства. Он часто повторял: «Литература — дело святое!».
Душевное богатство, отзывчивость Анатолия Дмитриевича раскрывались особенно щедро, когда кому‑нибудь было трудно. Во время бесед он умел слушать и понимать собеседника. На его одухотворенном лице всегда отражалась правда переживания, искренний и трепетный луч совести. Он никуда не мог уйти от себя, от своей ранимой души, от принципа говорить только правду.
Во время наших с ним встреч Знаменский чаще всего говорил не о личном, не о бытовом, а о вопросах, затрагивающих что‑то общественное, историческое. И казалось, это и было для него своим, личным. Такая особенность восприятия обуславливала и направление его литературного творчества.
Назначенный редактором «Кубани», Знаменский оказал влияние на улучшение содержания журнала. Сам активно писал в альманах. Редакционная жизнь отнимала у него немало времени. Тогда редакцию осаждало много начинающих литераторов, пробовавших свои силы в сочинительстве. Для них публиковались беседы под рубрикой «Литературная учеба».
Много сил отдавал тогда Анатолий Дмитриевич и организации литературного процесса, обучению писателей. Перечитав сохранившиеся у меня его публицистические выступления в прессе, могу с уверенностью отнести его к провидцам.
«Главный вопрос современности, — писал он 20 лет назад, — существовать ли роду человеческому на земле? Пожалуй, никогда еще человечеству так не угрожало глобальное уничтожение. Мировой империализм всегда грозил тому или иному народу агрессией и постоянно вынашивал авантюристические планы мирового господства! У империализма, и в первую очередь американского, много преступлений против народов. Совершались они в прошлом, совершаются и сейчас…»
Кажется, что эти строки написаны писателем только вчера, потому как мир за прошедшие 20 лет стал еще агрессивнее, а американский глобализм (так ныне именуют империалистов) превратился в мирового жандарма.
