Тем не менее пока неясно, как Дания и Россия решат конкретно вопрос проведения границ, так как две страны претендуют на одни и те же участки на дне моря. Многие российские дипломаты считают, что для того, чтобы прийти к долговременному решению, будет необходимо начать диалог и с другими арктическими государствами, очевидно - с США. Неизвестно также, согласятся ли националистические силы в России на то, чтобы Дания и Гренландия получили исключительное право назвать себя администраторами Северного полюса. Ни одна точка в Сибири не находится ближе к Северному полюсу, чем северная часть Гренландии, однако русские, так же, как и датчане, считают себя вправе претендовать на суверенитет над полюсом. Наконец, Дания и Гренландия должны договориться относительно стратегии на переговорах о границах. Официально Дания ведет внешнюю политику королевства, однако распределение полномочий меняется по мере того, как увеличивается влияние Гренландии в международном плане /с 2009 года остров пользуется расширенной автономией/.
Также встает вопрос защиты экологии региона. Южный полюс и вся Антарктика защищены. Там уже на протяжении десятилетий договор об Антарктике запрещает любую военную деятельность, а также коммерческую эксплуатацию нефти, других ископаемых и фауны. “Гринпис” и другие ассоциации считают, что центральная часть Северного Ледовитого океана, которая никому не принадлежит, должна стать объектом такой же защиты. В результате Дания, Россия и Канада, которые претендуют на части этой территории, должны были бы отказаться от своих претензий в ООН. “Гринпис” начал кампанию “Спасти Арктику!”, которая завершится водружением флага на Северном полюсе в 2013 году.
В течение продолжительного времени Дания противостояла идее такой защиты Арктики, которая действует в Антарктике. В Арктике насчитывается 4 млн. жителей, тогда как Антарктика необитаема. Кроме того, права датского государства на часть океанского дна оправдываются Конвенцией по морскому праву. Однако, когда в 2011 году глава гренландского правительства Куупик Клейст не стал скрывать, что желает, чтобы пелагические /морские/ районы пользовались международной защитой, Дания изменила тон. В августе 2011 года бывший министр иностранных дел Лене Эсперсен поддержала идею “природного парка”. Затем ее преемник Вилли Сеундал говорил о “зоне наследия”. Тем не менее, не совсем понятно, чего в реальности хочет правительство: Дания защищает принцип международной защиты большой части пелагической части Северного Ледовитого океана, когда промышленное рыболовство, торговое судоходство, добыча нефти и других ископаемых будут, таким образом, запрещены? Или же страна склоняется скорее к символической защите ограниченной части ледовой шапки в окрестностях Северного полюса? Датское правительство, несомненно, не станет громко говорить о своих намерениях в то время, когда ООН оценивает официальные претензии различных стран, а группа ученых представляет результаты своей экспедиции.
