».
Неверно и представление Гурджиева о «Ленинградском деле», если он трактует его как проявление национализма. В действительности проведённое следствие по «Ленинградскому делу» и делу «Госплана», несмотря на саботаж троцкистских единомышленников в следственных органах и в партийном руководстве, особенно в части установления связей врагов народа с зарубежными разведками, позволило вскрыть новый этап перманентного троцкистско-сионистского заговора.
Внутри страны «ленинградцы» были связаны с «госплановцами», «саковцами (еврейскими националистами)», «врачами-убийцами» и т.д. и т.п., а за рубежом, судя по косвенным уликам (основные следственные материалы были врагами «смазаны» или изъяты), заговорщики выходили на англо-американские силы, готовившие уничтожение Советского Союза, в том числе и с помощью вновь создаваемого агрессивного военно-политического блока, в состав которого должны были войти Югославия, Греция, Турция при участии Италии, других средиземноморских стран и Австрии.
Легковестно и заявление Гурждиева по поводу того, что «мы в предвоенную пору оказались единственной страной, где международный фашизм не имел никакой агентуры в «верхах». Только шизофреник может предположить, что в сталинском Политбюро сидели масоны. Отсутствовал там и тот тип руководителей, которых много лет спустя окрестят агентами влияния Запада».
А как же быть с тем, что члены сталинского Политбюро не оказали умирающему вождю своевременной медицинской помощи, досрочно деля портфели, а сразу же после его смерти отменили его и свои же собственные решения по репрессиям врагов народа – и в первую очередь своим родным и близким?
Процесс реабилитации начали с жён Молотова, Калинина, брата Кагановича, а далее – врачей-убийц, Лозовского (ЕАК), мингрельских националистов, Яковлева Н.Д. (зам. военного министра, маршала артиллерии), Шахурина А.И. (наркома авиации) и т.д. и т. п.
Так когда соратники не двурушничали: при Сталине, поддержав репрессии, или после его убийства, отменив их? А закончили они XX съездом партии, открывшим прямую дорогу к ползучей контрреволюции.
Хотелось бы от сталинца Гурджиева более чёткой позиции по всем затронутым им вопросам. Например, совершенно непонятна такая фраза на стр. 257: «Немцы неизбежно вернутся к идеям реванша и ещё въедут своим неразборчивым кулаком в разъевшиеся хари иудеев, англосаксонов и, как писал поэт, «всяких прочих шведов».
Следуя логике, под всякими «прочими шведами» автор, видимо, имеет ввиду нас, так как немцы, действительно ведомые и финансируемые преимущественно сионистскими силами и сионистским капиталом, потерпели поражение от нас, русских. Значит и их реванш, и их кулак предназначен нам?
