Перед ним стояла девочка лет десяти-одиннадцати. Первое, что отметил Гарри - это ее болезненный, измученный вид. Она была страшно худой, бледной, изможденной. Она казалась тенью, и поначалу Гарри подумал, что это сон или галлюцинация. Но потом девочка протянула руку, и Гарри почувствовал на груди теплое касание, такое живое и настоящее, что никак не могло быть сном. И девочка наклонилась, заглянув голубовато-серыми глазами, в которых, казалось, уже потухал огонек, и лишь на самом дне еще что-то теплилось, в его глаза, и Гарри услышал тихое, но отчетливое: «Живи». И это было волшебно. Словно теплая волна окутала его, унося с собой и боль, и горе, и ненависть, и отчаяние, оставляя взамен ощущение покоя, но покоя не в ожидании конца, к которому Гарри привык, а покоя с примесью уверенности, что все будет хорошо, что для него есть еще шанс. И эта девочка, невесть откуда взявшаяся в его комнате, зашедшая в запертый изнутри дом, то, что она здесь и касается его, все это казалось очень правильным и… чудесным. Словно ему дали вторую попытку и она была послана кем-то… свыше. И Гарри вымолвил единственное, что пришло ему на ум: «Как тебя зовут?» И услышал все тот же негромкий, но твердый голосок: «Руфь. А теперь мне пора. У тебя все будет хорошо, вот увидишь». Он хотел было попросить, чтобы девочка осталась, взяла его за руку, и неважно, кто она, но Руфь уже развернулась и вышла из комнаты. Сколько бы Гарри не прислушивался, он не услышал ни звука хлопающей двери, ни хлопка аппарации. Ничего. Будто здесь никого и не было.
Через два месяца Гарри гулял по Лондону, чувствуя себя здоровым и абсолютно счастливым. Элис была безмерно удивлена, когда Гарри отказался принимать на ночь обезболивающее зелье и спал при этом совершенно спокойно. Через неделю он уже мог вставать с постели. А через месяц лечащий его колдомедик смотрел на него взглядом, в котором смешались изумление и ужас: «Очевидно, мы ошиблись, когда ставили диагноз, мистер Поттер. К сожалению, такое бывает и от этого никто не застрахован. Или же проклятие каким-то образом перестало действовать, хотя…», - вот и все, что смог сказать целитель, очевидно, сам не очень веря в собственные объяснения. Гермиона тут же налетела на Гарри с расспросами, когда узнала о том, что ему не просто лучше, а колдомедики сняли прежний диагноз и теперь он официально здоров. Гарри лишь передернул плечами - он сам не был уверен в том, что произошло тогда в пустом доме, где кроме него просто не могло никого быть. В любом случае, он не собирается делиться увиденным и пережитым с кем бы то ни было.
