Вот студия пять. Макс скоро придет сюда. А вот и он. На его лице, от челюсти до скулы узкий шрам.
Я бросаюсь Максу на шею.
— Что они с вами сделали?! — восклицаю я.
— След от лазера, — спокойно отвечает он, осторожно целуя меня.
— Все готово к трансляции! — говорю я.
Я понимаю, каждая минута важна.
— Спасибо, дорогая! — ласково благодарит он.
Я улыбаюсь.
Я, Макс Робеспьер, благодарю Мадлен за помощь! Я всегда знал, что она не разлюбила меня! Но я и думать не смел, что она способна на такое ради меня!
Сейчас я выступлю перед народом. Все экраны, даже на улице, будут показывать моё выступление.
Время до эфира пошло.
— Папенька, дорогой! — раздается возглас.
Я вздрагиваю.
Предо мной предстает Оливье Молюссон. Он бросается ко мне на шею. Поразительная смена настроения! А ведь совсем недавно Оливье хотел меня убить! Неужели новость о том, что я его отец, так подействовала на парня.
— Дорогой мой, любимый, — бормочет Оливье.
Мне становится неловко. Что подумает Мадлен?
— Это тебе, папа! — Оливье протягивает мне картину. — Твой портрет! Только что нарисовал! Это аллегория! Ты же мученик, ты сражаешься со смертью!
Мне становится нехорошо! На полотне среди пятен темных тонов смотрят белесые глаза. Вокруг них парят черные летучие мыши. Над глазами изображен светящийся могильный крест ярко-желтого цвета. Внизу черный гроб. М-да, искусство у ребенка своеобразное.
— Простите, что прерываю вашу трогательную семейную сцену, — вмешивается Мадлен. — Но надо спешить...
Оливье что-то бормочет. Еще раз обнимает меня и ретируется, явно опасаясь гнева начальницы. К сожалению, свой шедевр он оставляет мне.
— Мадлен, — начинаю я. — Поймите. это.
— Макс, я знаю, что Молюссон ваш сын, — улыбается она. — Я давно навела справки!.. Пять секунд до эфира.
Причины, почему Мадлен раньше не поделилась со мной своим открытием, мне ясны.
Я готов выступать. Еще секунда и...
— Робеспьер, именем Республики ты арестован! — раздается крик.
Мадлен отключает систему. Эфир прерывается, даже не успев начаться.
Мы оборачиваемся. Пред нами предстают Колло д'Эрбуа и Фуше в компании нескольких гвардейцев. Их лазеры направлены на меня.
Мой Брунт зло рычит на них. Он ждет приказа к нападению на врагов.
— Мадлен, как нехорошо врать! — смеется Фуше. — Когда мы просили вас объявить об акте, признающем Робеспьера вне закона, вы нам сказали, что система ни работает.
