Я даю приказ Антуану уничтожить «радугой» Конвент.
О Боже! Экраны вдруг потухли. Все погрузилось во тьму. Черт, система энергосбережения! Но почему? Кто мог пробраться в Ратушу?
Я быстро встаю с места, достаю лазерный пистолет. Антуан рядом. Мы стоим спина к спине, повернувшись в пол-оборота к двери. У нас в руках пистолеты. Мы готовы убить каждого, кто войдет в дверь.
Я, Мадлен Ренар, ликую. Нет, это еще не победа. Но всё же. Какое удовольствие смотреть, как изменится лицо человека, желающего погибели моего дорогого Максимильена. Да, Тальен ввязался в этот чёртов переворот, чтобы спасти Терезу! Но какой ценой! Ценой жизни моего возлюбленного. Пусть знает, что я тоже готова на всё. Теперь мы с Тальеном поменялись местами.
Тереза со мной, в одном из кабинетов телецентра. Тут нас никто не побеспокоит.
Мой взгляд падает на какую-то жуткую картину. Господи, сколько раз приказывала Оливье не вывешивать свои «шедевры»! Они меня в могилу сведут! Если бы не его рейтинг, выкинула бы этого художника давно вместе со всеми картинами. Почему-то девушкам нравятся образы меланхоличных разгильдяев.
Я поворачиваю Терезу лицом к картине. Она вскрикивает.
Но где же Тальен? Где его черти носят!? Время идет. Ох, наконец-то! Тальен входит в кабинет. На его лице какое-то странное выражение безумства.
Я направляю на него луч прибора на поиск «жучков», всё чисто.
— Тереза! — радостно восклицает Тальен.
Они бросаются друг другу навстречу, как подростки. Как Тереза отвратительна!
— Трогательно, — смеюсь я. — А теперь к делу.
Тальен удивленно смотрит на меня.
Я указываю на браслеты Терезы. Потом снимаю с пояса маленький приборчик, напоминающий брелок для ключей.
— В ваших интересах будет следовать моим указаниям, — говорю я, — иначе через вашу прелестницу пройдет ток. Я могу убить Терезу из любой точки мира.
Гражданин Тальен замирает. Ему нужно несколько секунд, чтобы понять смысл происходящего.
— Вы это ради него? — спрашивает он изумленно. — Ради Робеспьера? Но ведь он вам безразличен!
— Глупец! — хохочу я.
Да, идиот! Ну и что, что я не выставляю свои чувства напоказ, как глупышка Элеонор Дюпле. Да, я храню свои эмоции под маской надменности. Гордость не позволяет мне открыто выражать свою любовь. Но из-за этого моя страсть сильнее. Скрытые чувства ярче открытого выражения любви. Ради Макса я готова на всё. Если бы мне дали в руки пистолет и сказали, убей Тальена, Карно, Коло д'Эрбуа, Фуше, прочих ублюдков, тогда Макс будет жить. О-о! Я бы не медлила!
