Кутузов покачал головой и вытащил шпагу.
— Клянусь честью офицера и дворянина, вы падёте мёртвыми, если не уйдёте отсюда…
Девушка продолжала сидеть на полу, глядя вокруг расширенными от ужаса глазами и пытаясь прикрыть обнажённое тело лохмотьями разорванного платья.
Когда парни выскочили из сарая, она горько заплакала.
Радищев удивился:
— Чего же ты плачешь, несчастная? Ты должна радоваться избавлению от насильников. Встань и вытри свои слёзы.
— Как же мне не плакать, барин? — сказала девушка сквозь слёзы, с трудом встав с земли и пригорюнившись. — Ужели вы думаете, что их папаша, наш помещик, так это дело оставит? Теперь ни отцу моему, ни жениху покоя не будет. Одна дорога: пойти на реку — утопиться. А управы на них всё равно никакой нет… — И она вышла из сарая и, продолжая всхлипывать, побрела по деревенской улице.
Радищев и Кутузов молча постояли во дворе, потом пошли назад к станции.
— Ну что же, Алексис, — спросил Радищев, горько улыбаясь, — убедился ты теперь в том, что все твои рассуждения — химера?
— Нет, — возразил Кутузов, — ты и я — мы не можем изменить того, что есть. Для этого необходимо, чтобы среди передовых людей дворянского сословия возникло сознание необходимости переворота. Следственно, они сами должны стать людьми нравственными. Николай Иванович Новиков прав — только беспрестанным печатанием книг и распространением их мы достигнем этого. Потому я и еду к нему.
— А я скажу тебе, — вскричал Радищев, останавливаясь, — что нужно написать и издать только одну книгу, но такую, которая бы с ужасающей ясностью открыла истину всем честным людям. Тогда из-под пышного покрова екатерининского самодержавства выйдет на свет вопиющая мерзость рабовладельчества. Разве «Общественный договор» Жан-Жака Руссо не пробудил в миллионах людей стремление к свободе и равенству? Или разве Томас Пэн не пробудил своим памфлетом «Здоровый смысл» стремление американцев к отделению от метрополии? И я напишу такую!
Когда они пили чай, на станцию прибыл курьер из Военной коллегии к московскому главнокомандующему. Это был знакомый Радищеву офицер из штаба графа Брюса.
Он выпил рюмку водки, закусил и, пригладив парик и придя в себя, восторженными глазами посмотрел на сидящих за столом.
— Что в столице делается — ужасть! Ея величество изволит следовать в путешествие на Юг — на Украину и во вновь приобретённые земли — в сопровождении многих персон и иностранных министров. Ну конечно, за ними и остальные тянутся. Разумеется, там будут и многие награждения. Говорят, десять миллионов рублей на сей вояж ассигновали — не хватило! Желают, чтобы описание сего путешествия вошло в историю.
