Я всегда хотел познакомиться с Джуди Денч.[1] Она моя любимая актриса, и я надеялся, что однажды судьба нас сведет.
— Привет, — сказала Джуди Денч, кажется не особо шокированная тем, что застала в своей уборной мужчину, вовсю орудующего феном в ширинке.
— Э-э, привет, — ответил я. — Прошу прощения, это ваша уборная?
— Моя.
— Слушайте, я дико извиняюсь, но меня обрызгало водой, а через две минуты мне выходить, я был в полном отчаянии.
— Через две минуты? Это вас ассистент режиссера не докричится?
— Меня. Джимми Конвей, — представился я, протягивая для рукопожатия не ту руку, поскольку нужная рука все еще шуровала в штанах.
— Джуди Денч.
— Знаю. В «Айрис» вы играли блестяще, кстати. И в «Миссис Браун»[2] тоже, если на то пошло.
— Спасибо.
— А что за человек Билли Коннолли? — спросил я, надеясь непринужденной театральной болтовней отвлечь внимание леди Джуди от моих манипуляций с ее личным феном.
— Билли — чудо. Может, вам стоит поторопиться?
— Ну да, просто не хотелось выходить на сцену с большим мокрым пятном на штанах…
Она рассмеялась. Я рассмешил саму Джуди Денч!
— Джимми Конвей? Вы тот юморист, о котором все говорят, да?
— А, ну, не все… э-э, так, кое-кто. — Я запнулся, пытаясь казаться скромным, но втайне был в восторге от того, что королева британского театра обо мне наслышана.
— Боюсь, я не видела ваших выступлений, но говорят, вы молодец.
— Ну, я не так популярен, как вы думаете…
— Только до сегодняшнего вечера.
— О боже, это две минуты назад они сказали, что осталось две минуты?
— Не волнуйтесь, я уверена, что ассистент накинул несколько минут, тем более что все это еще и телевидение транслирует.
— Думаете? — спросил я.
— Послушайте, а если я пойду и скажу ему, что вы на подходе, пока вы тут разбираетесь?
— Вот спасибо-то! Слов нет! Скажите, что я в вашей уборной и сейчас буду, только штаны застегну.
— Ну, может, не дословно, — ответила Джуди Денч с улыбкой и ушла.
До чего милая дама, подумал я. Ну до чего же милая!
Джуди (как теперь я по праву мог ее называть) оказалась совершенно права. Панический вопль «Джимми Конвей, у вас до выхода две минуты!» на деле означал минут десять, хотя при виде меня ассистент все же изобразил инфаркт и дал отбой посыльным, которые обыскивали три соседних бара.
Брючный кризис по крайней мере помог мне ненадолго забыть о следующем этапе вечера, но, войдя из-за этой проблемы в раж, я, к сожалению, не смог использовать приток адреналина для рывка прямо на сцену. Пришлось настраиваться заново.
