— Я поняла… — глухо пробормотала я. — Хватит.
— Не хватит! — рявкнул Рамон. — Ладно, молодые мамаши — они помешаны на здоровье своих детей и имеют право на фобии. Но ты-то в состоянии соображать, правда? Неужели ты думаешь, что для исследования малышни нам обязательно надо их резать? В наше время абсолютное большинство процедур проводится без вмешательства в организм.
Я почувствовала себя дурой и виновато вздохнула:
— Извини…
Родригес прервал свой монолог, потом почесал затылок и задумчиво пробормотал:
— Черт! А ведь ты в чем-то права! Мы заигрались в секретность.
— Не поняла?
— Да если бы девочки присутствовали при контрольных процедурах, то перестали бы дергаться сами, и…
— …начали бы вам помогать! — с облегчением выдохнула я.
— Можно сказать и так… Хотя от некоторых видов «помощи» я бы, пожалуй, отказался.
— О чем это ты?
— Да так, о своем, о девичьем, — устало усмехнулся полковник. И, увидев на моем лице гримасу недоверия, раздраженно добавил: — Не дергайся: эта фраза не имеет никакого отношения ни к Демоницам, ни к их детям. Так, кое-какие не очень приятные воспоминания.
— Ясно. — Я разгладила складку на штанах и виновато пробормотала: — Пойду, наверное. И… извини меня, ладно? Я просто…
— …переживала. — Родригес фыркнул и, увидев, что я встаю, отрицательно помотал головой: — Не торопись! Раз ты уже тут, ознакомься-ка с одним документом.
Я опустилась обратно в кресло и с интересом пробежала взглядом первый абзац текста, украшенного грифом «ДСП»[58].
— Аналитическая записка? От Саши Тишкина?
— Не совсем, — ухмыльнулся Рамон. — Скорее, кое-какие выводы, сделанные на основе полученной от него информации.
Я проглядела еще абзаца четыре и снова не удержалась:
— Рейд? К Циклопам? А Вик уже в курсе?
— Орлова, ты сегодня невыносима! Прежде чем задавать вопросы, пожалуйста, дочитай текст до конца…
Пальцы, прикоснувшиеся к щеке, были холодными, как лед. А рывок за веко — настолько грубым и бесцеремонным, что рука, повинуясь вбитым в подкорку рефлексам, сжалась в кулак и… не сдвинулась с места даже на миллиметр. Впрочем, удивиться этому он не успел: одновременно с попыткой пошевелиться откуда-то сверху и сзади раздался хриплый и очень низкий рык:
— Он очнулся, босс!
— Отлично… Свободен… — отозвался неведомый «босс», а следом за этой фразой легонечко зашелестела сдвигающаяся дверь.
Механически отметив, что не услышал звуков шагов уходящего человека, Сеппо попробовал открыть глаза и мысленно сжался от ужаса: веко, только что приподнятое врачом, снова опустилось и напрочь отказалось двигаться!
