– Хочу.
– Вижу, большого желания у тебя нет.
– Я очень хочу побывать в Калифорнии.
И явственно услышал, как родители вздохнули с облегчением.
– Если эта комета в нас не врежется, – вполголоса добавил отец.
Потом Цецилия ушла, поскольку спешила за какой-то анкетой, которую надо было срочно заполнить. Она еще что-то прокричала с лестницы, потом, вероятно уже внизу, отчитала нашего дворника за то, что тот не убирает снег, наконец вылетела на улицу и принялась ловить такси, отчаянно махая рукой каждой проезжающей мимо машине, а машины с перепугу резко тормозили, и их заносило.
Мы все сидели молча, только телевизор без устали тараторил о каких-то невероятных достижениях современного сельского хозяйства.
– Вот тебе, – вдруг глухо произнес отец. От их, то есть его и маминого, деланого оживления не осталось и следа. – Каждый в конце концов дожидается своего.
И опять замолчал. Мама собирала чашки.
– Охота жить пропадает,– сердито добавил он.
– Ей легко… Одна, детей нет, может в любой момент принять самое рискованное решение.
– Знаешь, у меня такое чувство, будто меня вытолкнули из жизни. Ты не представляешь, что со мной творится.
– Не думай об этом. Зачем раньше времени отчаиваться? Все проходит, и это недоброе время пройдет.
– Я уже боюсь встречать на улице знакомых. У всех какие-то планы, какие-то возможности, перспективы, а у меня что?
– Найдешь ты работу, увидишь. Может, даже лучше прежней.
– Нет, нет. Что-то в моей жизни сломалось. Не забывай, мы уже не молоды. Знаешь, меня теперь не оставляет мысль, что все хорошее позади, а впереди только наклонная плоскость.
– Потому что ты сидишь дома и ноешь. Сходи куда-нибудь, развейся, перестань об этом дуг мать.
Отец помолчал, и в этом его молчании было что-то странное, ожесточенное.
– Меня пугает жизнь, которую осталось прожить.
– Ох уж эти твои страхи!
– Нет, ты ничегошеньки не понимаешь! – с неожиданной злостью бросил отец. – Чего я в жизни добился? Разве я не старался? Недосыпал, недоедал… А что толку?
– Другим еще хуже. Сколько на свете одиноких несчастных людей. И живут как-то.
– Утешила, – фыркнул отец.
– Петр, – сказала мама. – Пойди к Зосеньке в комнату и выгляни во двор. Может, кто-нибудь из ребят гуляет. Вышел бы, подышал свежим воздухом.
А я все еще ломал голову над тем, как распорядиться своими шестьюдесятью злотыми. К тому же надо было прислушиваться к телефонным звонкам. Вдруг со студии все-таки позвонят. Хотя отец прав, когда говорит о невезении. «Интеллигентным людям не должно везти», – как будто произнес кто-то голосом Цецилии. Пожалуй, заработанные деньги пока нужно просто отложить. Похоже, отец перестал ждать комету. Странно. Ведь именно сейчас это было бы для него избавлением.
