— Когда Леня ухаживал за мной, то провожал пешком от Сельскохозяйственной выставки (где на улице Эйзенштейна находится ВГИК — прим. авт.) до Гагаринского переулка на Арбате, где я жила. Это и был тогда настоящий Шурик — в очках, с книжкой. Он мне что-то все время увлеченно рассказывал, читал стихи, как Шурик в новелле «Наваждение» из «Операции „Ы“». Леня очень любил Ярослава Смелякова и стихотворение «Хорошая девочка Лида» читал на вступительных экзаменах во ВГИК. Провожал-провожал, а потом и говорит как-то: «Нинок, что мы все ходим, мерзнем? Давай поженимся». Я говорю: «Да ты что?! Ты такой длинный, я маленькая — мы будем с тобой, как Пат и Паташон». А он: «Ну, ты понимаешь, большую женщину я же не подниму, а маленькую буду на руках носить». Я говорю: «Ну, если на руках будешь носить, я согласна». Причем это было как бы не всерьез, ни к чему не обязывающе — пробный камешек. Он как бы оставлял мне возможность отступить. В этом его скрываемая за шутливостью неуверенность в себе и уязвимость, понимание, что он не красавец. А на следующий день: «Ну, ты паспорт-то принесла?» Я говорю: «Зачем?» — «Ведь мы же решили пожениться!»
Так, как бы не всерьез, они и поженились 1 ноября 1953 года. И прожили потом на полном серьезе сорок лет. Ниночка привела мужа в родной дом, шестым в двадцатитрехметровую комнату. Там же у них появилась на свет единственная дочка Оксана.
Поначалу мать Нины Павловны была против их брака.
— Мама спросила, почему я выхожу за Гайдая, хотя за мной ухаживало много красивых ребят. Я сказала, что он мне нравится. Она спросила: «И ты не видишь у него никаких недостатков?» Леня был такой длинный, худой, на вид болезненный. Я отвечаю, что, конечно, у него есть недостатки, как у каждого человека. А мама мне и говорит: «Если ты сможешь всю жизнь мириться с его недостатками — выходи. Но если же собираешься его перевоспитывать — напрасно потеряешь время».
Леня обожал маму за ее мудрость, за ее юмор, доброту. Он даже шутил не раз: «И почему я на тебе женился? Надо было на Екатерине Иванне». Я делала вид, что обижаюсь, поджимала губу и уходила. Но для меня у Лени не было недостатков, мне он всю жизнь казался безумно красивым.
В картине «Лавина» режиссера Ивана Солового Гребешкова сыграла тещу главного героя, на которую обижается собственная дочь: ей кажется, что мать зятя больше любит. По мнению тех, кто хорошо знает семью Гребешковой и Гайдая, Нина Павловна сыграла отчасти себя, а во многом свою маму.
