Три будки для посетителей были снабжены отверстиями в помещении красотки, что давало ей возможность ублажать три члена одновременно. Интересно, какая физическая боль грозит ему, если он вдруг подхватит вирус СПИД? Он был зациклен на физической боли может быть и потому, что большинство людей, которых он встречал в жизни, считали его душевнобольным.
Ему было тридцать три года и каждый день он склонялся над листками своего дневника, касаясь их светло-желтыми патлами. «Военный журнал Вика Трембла» — вот как он называл его.
Он находился в состоянии войны со своим телом, худым, как щепка, со своими близкими, а особенно с теми засранцами, которые ездят в автобусах по льготным билетам. Со всеми, кто считал его калекой лишь потому, что он прихрамывал, и потому, что по его рубашке всегда стекало достаточно слюны, чтобы пригласить его сниматься в очередном фильме про зомби. С середины семидесятых у него стали хронически болеть руки и плечи. Тогда отец, использовав солидную страховку и помощь своего профсоюза рабочих сталелитейной промышленности, отправил его в остеопатический госпиталь компании «Кук-Каунти» и даже привлек какого-то долбаного специалиста-невропатолога, пришедшего к выводу, что боли носят психосоматический характер.
Потому что на самом деле он вовсе не был пускающим слюни идиотом, со смятым, как пустая пачка из-под сигарет, телом. В 1986 году Фонд борьбы с артритом выпустил брошюру о миалгии, разрушении соединительной ткани между мышцами. Но она не очень убедила его домашних, продолжавших считать его трудным ребенком, который выдумывает боли, чтобы привлечь к себе внимание. Доктор Бейсхарт прописал ему элевил, то самое чудесное лекарство, которое давали безнадежным раковым больным, чтобы они, заглушая боль, радовались этому.
Дайте старине Тремалису пару порций виски и эффект будет не хуже.
Выйдя из книжного магазина, он подумывал о том, чтобы выпить пару стаканчиков бурбона в баре «Шелтер» на другом берегу реки. Вообще-то именно туда он вначале и направлялся, но магазин отвлек его внимание и побудил немедленно сделать несколько записей в дневнике.
Каждый из стеллажей магазина был посвящен какому-то аспекту первородного греха. На любой вкус. Мужчины и женщины трахались с почтальонами, телохранителями, арендаторами, соседями, военными моряками во всех возможных вариантах. С животными они тоже трахались. Любимым заголовком Виктора был такой «Моя любовница — такса». Но больше всего его привлекли фотографии обнаженных людей с ампутированными конечностями. Он испытал отвращение и возбуждение одновременно. Картинки пробудили его творческое воображение и именно поэтому он остановился на углу Норт-Кларк и авеню Франклина, чтобы при слабом свете из окон столовой для бедных сделать свои записи.
