- До субботы ещё дожить надо, - ответил многозначительно Бахметов, вставая и потягиваясь. - А не выпить ли нам, Павел Иванович, вина?
Из этого я сделал вывод, что смерть моя на какое-то время откладывается. Этот янычар связывает со мной какие-то планы. Что ж, это можно только приветствовать.
- С удовольствием, Тагир Казбекович. А то у меня от одного твоего вида в горле пересохло.
Бахметов подошел к секретеру, открыл дверцу, достал бутылку вина и два стакана, наполнил их вином, один протянул мне.
- Вы мне положительно нравитесь, господин подполковник. В самых безвыходных ситуациях не теряете чувства юмора. За что будем пить.
- Я, лично, с удовольствием выпью за то, чтобы ты и твои боссы завтра уснули и уже никогда не проснулись.
Бахметов криво усмехнулся.
- Мне кажется, что вы злоупотребляете моим гостеприимством, Павел Иванович.
- Разве? Тогда, извини. И все же я выпью именно за это. Чтобы вся ваша волчья свора провалилась в тартарары. - Я выпил вино.
Бахметов нехорошо так, мстительно рассмеялся. Осуждающе проговорил:
- Вам, Павел Иванович, явно изменила выдержка. Ведете вы себя ни как опытный контрразведчик, а как, простите, уличная шпана. Сожалею. Вы хотите знать, чем все это для вас закончится?
- Предвижу, что ничем хорошим.
- Вот именно. Завтра на ваши "поиски" будут брошены все силы. Но, увы, вас не найдут. А ночью вы, как Алитет, спуститесь с гор, убьете телохранителей Татиева и его самого, но и сами погибните в "перестрелке". Как вам нравиться финал этой истории?
- Очень, знаете ли, да. Прямо-таки шекспировского звучания, - ответил я беспечно. Хотя, беспечность эта далась мне с великим трудом, если не сказать больше.
- Но, я думаю, вы вправе знать, что будет после вашей, не побоюсь этого слова, бездарной смерти. Так вот, уже вечером все информационные агенства поведают миру о вашем "злодеянии". А мои парни расскажут, как вы пытались их завербовать, чтобы дестабилизировать обстановку на Кавказе. После чего, согласитесь, ни о какой операции ФСБ не может быть и речи. Попытайтесь мне возразить.
Возразить мне было нечего. Я окончательно понял, что проиграл. Проиграл по всем статьям. Определенно. Я налил полный стакан вина, залпом выпил. И, исключительно для того, чтобы хоть как-то облегчить душу, покрыл этого ухмыляющего абрека с головы до пят отборнейшим матом, чем ещё больше его развеселил.
Затем я оказался в знакомой уже мне кладовке, где пахло плесенью и мышами и где я однажды воевал с тараканами. Похоже, что это - единственное, что я умею.
