Параллельно развивается сюжетная линия о лечащем враче Маргарите Реутовой, которая почти смирилась с тем, что не может иметь детей. Неожиданно судьба дарит ей шанс, но для этого ей нужно очень многим пожертвовать[?] Недостаток книги в том, что две главные героини так похожи характерами, мыслями, что иногда просто путаешься - о ком в данный момент речь? Но в итоге приходишь к выводу, что, наверное, нормальные среднестатистические женщины и должны быть похожи, и желать могут примерно одного и того же, а радость материнства и есть смысл женского существования. Книга написана искренне, откровенно, можно сказать, исповедально. И, несмотря на то что почти все герои лежат на больничных койках, события выстроены динамично, роман читается на одном дыхании. Он на первый взгляд кажется сугубо женским, но это тот редкий пример, когда женский роман показано читать мужчинам. Ничто так не сближает, как способность понимать свою вторую половину, особенно в такой непростой период.
Новинка нынешнего года. В основу лёг личный опыт автора - выпускника мединститута, который после ординатуры устроился работать районным хирургом. Как сам он пишет о своём выборе: "Я рвался в бой: жаждал резать и шить не под пристальным присмотром профессорско-преподавательского состава кафедры хирургических болезней, а сам". Он даже не представлял, с какими трудностями ему придётся столкнуться и сколько хирургов сбежало оттуда, не выдержав их. Дмитрий был восьмым.
1995 год - "страна стояла на ушах, и ни к медикам, ни к учителям уже не относились так почтительно, как в советское время". Картина весьма безрадостная - больница, работающая на пределе возможностей, маргинальные пациенты, умирающая провинция, тотальный беспредел и новоявленные "братки", один из которых чуть не пустил пулю в лоб автору "Записок" уже на первом дежурстве. Вскоре начали сокращать рабочие места, задерживать зарплату. В деревнях становилось престижным получать пенсию по инвалидности, потому что её не задерживали и в самые трудные годы. Дошло до того, что больные отказывались от операций, желая стать в итоге инвалидами и получать положенные им пусть копейки, зато стабильные. Люди зарабатывали сдачей металлолома. Но свободно лежащий металл скоро иссяк. Тут-то ушлые жители и вспомнили про старые воинские склады. Не раз грибники и ягодники натыкались на остатки ракет и снарядов, попадались и целые, неразорвавшиеся. Вскоре они их научились обезвреживать, "и потекли ручейки бывших смертельно опасных снарядов на склады Вторцветмета". Но довольно часто искатели просчитывались, число убитых и покалеченных взрывами превысило все мыслимые пределы: "Безобразия с бесхозными боеприпасами продолжались. Конец XX века, а страна без Интернета. Сейчас только выложи информацию, мигом и погоны полетят, и головы, и мины волшебным образом исчезнут. А тогда всем на всё было наплевать: одни стремились выжить, а другие - наворовать побольше". Окончательно до врача дошло, что мир перевернулся, когда уже бомжи поделили помойки и начали отстаивать свои интересы с оружием в руках. Менялось всё, и ему, воспитанному при советской власти, нелегко было приспосабливаться к новой жизни. В мегаполисах к этому уже давно привыкли, а здесь всё только начиналось.
