Анни Моберли и Элеонор Джордан удалось подойти ближе к аристократической особе, прежде чем та обернулась. Они приветливо улыбнулись, однако дама смотрела на них с ужасом и изумлением. И только тогда англичанки наконец осознали, что они каким-то образом попали в прошлое.
Описывая свои ощущения, мисс Моберли вспомнила, что и все вокруг было в какой-то степени неестественным. «Даже деревья казались плоскими и безжизненными. Не было эффекта светотени… ветер не покачивал веток», — написала она позже. Но как только леди очнулись от своего неведения, эта жуткая застылость, казалось, всколыхнулась и все — и цвета, и весь окружающий их мир — вернулось к нормальному состоянию. В мгновение ока благородная художница испарилась, и на том месте, где она только что была, глазам англичанок предстала совсем иная сцена: вполне современный гид проводил для группки женщин экскурсию по Малому Трианону.
Хотя Анни Моберли и Элеонор Джордан и потеряли дар речи на весь остаток времени, проведенного ими во Франции, они все же сумели договориться друг с другом не рассказывать о пережитом никому, опасаясь насмешек. Однако десять лет спустя, в 1911 году, когда обе стали преподавать в оксфордском колледже, дамы объединили усилия и написали подробный отчет о своем необычайном путешествии во времени. Когда в следующем году отчет был опубликован, то авторы даже стали знаменитостями среди местного братства медработников.
К тому времени учительницы подробно изучили историю Версаля и много передумали, прежде чем пришли к выводу, что они действительно проникли в прошлое благодаря какому-то временному сдвигу или преодолению невидимых ворот между измерениями. По их расчетам, они побывали в 1789 году. Периодически попадавшиеся им на глаза в Версале непонятные «садовники», скорее всего, были швейцарской стражей, которая, как известно, охраняла двор Людовика XVI. А женщина и девочка, с которыми леди пересеклись, судя по надетым на них лохмотьям, могли принадлежать к крестьянам, проживавшим на окраинах дворцовой земли. Дама, рисовавшая лес, была определена ими с большой вероятностью как сама Мария-Антуанетта.
Скептики — а их было множество — принялись потешаться, настаивая на том, что учительницы просто сочинили всю историю из корыстных побуждений. Эти критики поспешили указать, что ни одна деталь теперь, в будущем по отношению к XVIII веку, не может быть проверена. Более того, ни в одном из доступных источников по истории дворца в XVIII веке не упоминалось о деревянном мостике, перекинутом над оврагом. Эта существенная для всей истории подробность представлялась несовместимой с известными фактами, а тем самым разоблачала все как неловкую выдумку.
