— Зачем, черт возьми, тебе все это? — В глазах Кэмерона застыло страдание.
— Потому что я люблю овсяные лепешки. Особенно с медом.
— Черт, я хотел сказать, зачем тебе я? Посмотри на себя. Я ввел тебя в развращенную атмосферу полусвета, а ты, Боже милостивый, сидишь там, чистая и невинная, улыбаясь мне.
— Но что я должна делать? Требовать украшений? Бить тарелки и визжать, если не получаю их? Угрожать, что брошу тебя ради другого мужчины, который подарит мне еще больше?
— Все именно так и делают, — упавшим голосом подтвердил Кэмерон.
— Ты презираешь женщин. В этом все дело. Я уже говорила тебе об этом, помнишь?
— Да, я презираю женщин, которых ты описала.
— Тогда давай покончим со всем этим. Давай уедем в Беркшир и пошлем всех к черту. — Заметив скептический взгляд Кэмерона, Эйнсли обняла его и взъерошила волосы у него на затылке. — Вот что мне нравится на самом деле, Кэмерон: лошади, грязь и ты, — поцеловала она его.
Итак, они отправились в Беркшир.
Кэмерон никогда раньше не привозил женщин в Уотербери-Грейндж, имение в Беркшире, которое располагалось к югу от Хангерфорда. Он купил его после смерти Элизабет, потому что ему необходимо было сбежать куда-нибудь подальше от Килморгана, от собственного отца и от могилы Элизабет.
Он нанял целый дом прислуги, позволил Дэниелу расти без присмотра, а сам сосредоточился на скачках. «Ньюмаркет», «Эпсом», «Эскот», «Сент-Леджер» — вокруг этих событий вращался его мир.
Любовницы в этот мир не вписывались. Но Эйнсли проскользнула в него, не сбавляя шага. Приехав сюда, она взяла бразды правления домом в свои руки, в частности, быстро обнаружила и пресекла длительную практику прислуги воровать лучшие съестные припасы и кормить Кэмерона тем, что оставалось.
Кэмерону ее возмущение этим фактом показалось занятным.
— Эти люди помогли мне выжить, когда я переехал сюда, они присматривали за Дэнни. Мне ничего для них не жалко.
— Но это не значит, что ты должен есть на ужин жесткую пересоленную свинину, пока они наслаждаются нежным бифштексом.
— Делай что хочешь, — пожал плечами Кэмерон. — Я не очень хорошо разбираюсь в домашних делах.
— Это точно, — согласилась с ним Эйнсли.
Кэмерон не мог не признать, что Эйнсли была права, когда заставила его вернуться сюда. Январские ветры были резкими и суровыми, но вскоре худшее было позади и они с Анджело и Дэниелом приступили к серьезным тренировкам. Кэмерон обнаружил, что он с нетерпением ждет нового дня, чтобы встать до рассвета и вместе с Дэниелом на рассвете вывести лошадей на тренировку.
