Кэмерон с трудом заставил себя отвести взгляд от Эйнсли и еще раз затянулся сигарой. Его блуждающий взгляд упал на пиджак, который лежал поперек кровати, и на уголок бумаги, торчавшей из кармана.
Он совсем забыл об этом письме, которое ему еще днем сунула Филлида Чейз. Она попросила сохранить его, и он, совершенно не интересуясь, что там, отбросил его в сторону. По-видимому, его камердинер Анджело нашел письмо и, решив, что это важная бумага, сунул в пиджак его костюма.
Кэмерон выудил бумагу и развернул ее. Это оказался кусок письма, без обращения и подписи. У него поползли вверх брови, когда он начал читать: тошнотворно сладкий гимн, по всей видимости, мужественному человеку, проза, утопающая в восклицательных знаках и подчеркиваниях. Творение было написано в сентиментальном и экспрессивном стиле, явно не в духе Эйнсли Дуглас.
— Вы случайно не это искали, миссис Дуглас? — поднял бумагу Кэмерон.
Эйнсли оглянулась на него и медленно поднялась. Испуг и потрясение, появившиеся на ее лице, обо всем сказали Кэмерону.
— Это не ваше, — заявила Эйнсли.
— Надеюсь, что нет. «Ваше почтенное чело покрыто медовой росой, ваши мускулы подобны мускулам кузнеца в кузне». Вы долго думали над этой чепухой?
Эйнсли пересекла комнату и остановилась у кровати, протянув руку:
— Отдайте мне его.
Кэмерон взглянул на решительно протянутую руку в перчатке, и ему захотелось рассмеяться. Неужели она думает, что он смиренно вернет ей письмо, проводит до двери и извинится за неудобства?
— Кому вы писали это? Кто бы он ни был, он не заслужил, чтобы такая прекрасная женщина вообще писала ему, даже такое глупое письмо, как это.
— Это не мое письмо, — покраснела Эйнсли. — Это… моей подруги. Отдайте мне его, пожалуйста.
— Нет. — Кэмерон сложил письмо пополам.
— Почему — нет? — заморгала ресницами Эйнсли.
— Потому что оно вам очень нужно.
У Эйнсли кольнуло в груди. Лорд Кэмерон развалился на своей кровати и смеялся над ней, в глазах плясали золотистые искры, когда он размахивал письмом, держа его в крепких пальцах. Жилет и рубашка расстегнуты до пояса, и в вырезе виднеется темная растительность на груди. Мужчина в небрежном домашнем виде, поджидающий свою любовницу. Килт задрался выше колен и открыл шрам, который Эйнсли видела раньше, когда миссис Чейз приподняла килт.
Грубый, неделикатный, чувственный и опасный. Говорили, что лорд Кэмерон коллекционирует эротику — книги и картины. Ничего подобного Эйнсли не заметила, здесь, хотя картина, которая висела над прикроватной тумбочкой, — сидящая на кровати женщина натягивает чулки — демонстрировала бессовестную чувственность.
