Теперь она смеялась над ним, когда Кэмерон рывком открыл ящик. Он запер его, но разве может крошечный замок тягаться с мастерством Эйнсли!
Письма исчезли.
— Черт возьми! Ты очень плохая сторожевая собака! — сказал Кэмерон севшему рядом с ним Макнабу.
Макнаб постучал хвостом.
Кэмерон заметил в ящике клочок бумаги, которого в предыдущую ночь там не было. Развернув его, он прочитал:
«В поезде, после „Сент-Леджера“. Я дам тебе свой ответ».
Она не подписала записку.
— Отец!
Хвост Макнаба застучал по полу еще быстрее. Кэмерон сунул записку в карман.
— Отец!
— Я слышу, слышу. — Кэмерон задвинул ящик столика и повернулся к вбежавшему сыну. Его килт был, как всегда, в грязи, щеки пылали от возмущения.
— Отец, миссис Дуглас уехала!
— Я знаю.
— Ну так поезжай за ней. Верни ее!
Кэмерон сердито посмотрел на сына, и Дэниел озабоченно отступил назад. Кэмерон едва сдержал гнев, кипевший у него внутри.
— Она уехала к королеве, — сдержанно проговорил он. — Ей пришлось уехать.
— Почему? Что этой королеве от нее нужно? У нее и без Эйнсли достаточно людей в услужении.
— Знаю, — согласился Кэмерон. Дикий зверь внутри его готов был броситься в Балморал и послать к черту любого, кто встанет на его пути.
— Это ты виноват, — сердито проворчал Дэниел. — Она уехала, и мы никогда не увидим ее снова. Все из-за тебя…
— Дэниел…
Дэниел повернулся и выбежал из спальни. Макнаб тревожно поспешил за ним.
«Черт знает что! Проклятие!» — пронеслось у него в голове.
Кэмерон плюхнулся на кровать, чувствуя, что силы покидают его. Он всю ночь не спал, голова лопалась от выпитого виски, напряжения и воспоминаний об Эйнсли.
«В поезде, после „Сент-Леджера“. Я дам тебе свой ответ».
Кэмерон едва дышал.
Он не отпустит ее. Маккензи всегда получают то, что хотят, и Кэмерон получит Эйнсли. Больше он никуда ее не отпустит, ни ради королевы Англии, ни по какой другой причине в этом Божьем мире.
Подобное решение не вернуло яркие краски в его мир, но он уцепился за него. Сняв грязную одежду, Кэмерон крикнул лакею, чтобы тот прислал к нему Анджело.
Королева открыла шкатулку, где хранились всякие памятные вещицы, и положила туда пачку писем. Шкатулку она заперла крошечным ключом на ленточке, который опустила в свой карман.
— Ты прекрасно справилась, моя дорогая, — улыбнулась королева.
— Прошу прощения, мэм, но разве не лучше сжечь их?
— Замок на шкатулке был непрочным, и один из подхалимов Филлиды без труда выкрал письма в первый раз.
— Чепуха. Теперь это едва ли имеет значение: миссис Чейз давно уехала.
