— Забудь, — вдруг услышал свои слова Грег, — войдем внутрь и обогреемся.
Он показал рукой в сторону гостиницы. Главное здание, построенное в 1890-х как летняя резиденция для огромного семейства железнодорожного, баснословно богатого магната, все еще поражало воображение. Сменялись поколения, и резиденция превратилась в тихий курорт для богатых горожан, когда им требовалось удалиться от дел и отдохнуть на природе.
— Как это — войдем внутрь? — удивилась Нина. — Здание закрыто.
— Да, это так, — он вытащил ключи из кармана, — но, к счастью, я знаю волшебное слово.
Глаза ее удивленно раскрылись, она долго на него смотрела, потом, побледнев, спросила дрогнувшим голосом:
— Я не понимаю. Почему у тебя ключи?
О боже. Он собирался преподнести ей новость при других обстоятельствах. Например, на деловой встрече, когда оба будут в сухой одежде и… Ладно…
— Гостиница «Уиллоу» принадлежит теперь мне.
У Нины было выразительное лицо Софи Лорен, с удивительными огромными великолепными глазами и полными губами, на нем отражалась вся гамма чувств, и можно было без труда прочесть, что она в этот момент думает. Мисс Романо была полной противоположностью всех его знакомых женщин, холодных, расчетливых, умело скрывающих свои чувства, если, конечно, они вообще были на них способны. Особы с рыбьей кровью, а их королевой была его бывшая жена. Но характер и внешность Нины внушали опасение — с ней невозможно было бы просто переспать, отношения с ней, безусловно, могут быть только серьезными.
Вот и сейчас на ее лице появилось сначала недоверие, а потом гнев от неожиданного известия.
— Так это ты купил землю и постройки, пока я отсутствовала? — В голосе явно звучало раздражение.
— Разве Гилмор не сказал тебе?
— Не успел, я не дала ему шанса.
Грег не мог понять, почему она так раскипятилась и почему он чувствует себя виноватым.
— Я знаю, что у тебя контракт на управление гостиницей. Нам надо снова провести переговоры и переписать его.
Она не отвечала, сохраняя враждебность.
— Придется кое-что там изменить.
— Ничего не выйдет. — Она повернулась и пошла к гостинице, оставив его стоять в полном недоумении.
Опомнившись, он поспешил за ней.
Как только Нина переступила порог старинного большого зала, она сразу окунулась в атмосферу прежней, хотя и обветшалой элегантной роскоши. Арки, резные деревянные перила, высоченные потолки, готические окна. Она помнила все это с детства, видела, когда работала здесь, и потом часто воображала в своих мечтах. Запах свежей краски говорил, что ремонт начался. Когда она была маленькой девочкой, они вместе с подружкой Дженни наблюдали, как девочки из высшего света в белых платьях и перчатках собирались здесь каждый месяц. Общество молодых леди приучалось к благотворительной работе, и Нине они казались маленькими принцессами, вышедшими из сказки, она считала, что они едят только меренги и крем. Впрочем, ей никогда не хотелось в действительности быть одной из них, они все-таки казались ей немного скучными. А вот быть здесь хозяйкой, принимающей гостей, — другое дело. Она так и говорила, когда они с Дженни проезжали мимо на велосипедах: «Когда-нибудь я стану здесь хозяйкой».
