Глупо спрашивать. Он протянул весло Нине, но она его проигнорировала.
— Помогите лучше удерживать байдарку. Она сейчас перевернется.
У Грега по коже пошли мурашки от предстоявшего пребывания в холодной воде. Этого только не хватало.
В этот момент байдарка завалилась набок. Мужчина истерически бил руками по воде, потом вцепился в край байдарки, которая начала набирать воду.
— Держитесь! — крикнул Грег и, набрав в грудь побольше воздуха, прыгнул в воду, вынырнув рядом с Ниной.
— Байдарка набирает воду. Он паникует и может захлебнуться.
— Давайте вытащим его.
— Кажется, его фартук зацепился за что-то! — крикнула она.
Парень кашлял и захлебывался, губы у него посинели.
— Я не умею… плавать… — Лицо Шейна побелело, шлем сбился набок, он мертвой хваткой вцепился в стропы.
— Вам не надо плыть, — успокоил бедолагу Грег. — Мы просто сейчас переправим вас в байдарке вон к тому причалу. Но вы должны сидеть спокойно.
«Вот идиот! Взрослый мужик не умеет плавать, даже в спасательном жилете. Что за слабак». Вскоре они переправили байдарку с неудачником к обветшалому причалу гостиницы, который знавал лучшие времена. Некоторые доски оторваны, торчат ржавые гвозди, настил покрыт скользкой пленкой водорослей. Шейн вцепился в лестницу, прикрепленную сбоку, весь дрожа, но уже чувствуя, что спасен. Нина вылезла из воды и склонилась над байдаркой.
— Сиди тихо, сейчас постараюсь тебя освободить. Ты запутался в стропах, сейчас я распутаю.
— К черту! — Почувствовав себя в безопасности, он теперь ужасно обозлился. Полез в карман и вытащил нож.
— Эй, что ты делаешь…
Но он, игнорируя ее возглас, перерезал веревки и вылез на причал.
— Ну, спасибо, Нина, — произнес он с трудом, — это было… незабываемо.
— Извини, — пробормотала она, — я не знала, что ты не умеешь плавать. Надо было предупредить заранее.
— Никто не сможет плавать кверху задом.
— Я знаю. Я же сказала, что сожалею.
Она взглянула на Грега, на глазах у нее выступили слезы, щека подергивалась. Бедняжка. И он вдруг смутился от неожиданного желания прижать ее к себе и утешить. Сказать, что ее дружок просто ничтожество, которое не стоит слез. Но вдруг заметил, как у нее задрожало горло, и понял, что она сдерживает не слезы, а изо всех сил пытается не расхохотаться. В нелепом фартуке, сбившемся набок шлеме Гилмор сейчас был похож на разгневанную гротескную балерину.
Не надо смотреть на нее. Но было слишком поздно. Глаза их встретились и… Между приступами хохота, сотрясаясь, Грег увидел, как президент банка побагровел от гнева.
