— Конечно, строили. И на санках катались. — Но мимолетная радость тут же слетела с ее лица и она добавила: — Но это было до войны. Когда началась война, папа не помогал нам. Он почти все время проводил в Ставке.
— А мы у себя в деревне горок не строили, — вздохнув, сказал Лагутин. — Мы на санях с яра катались. У нас деревня на берегу реки, берег такой крутой, что когда летишь вниз, дух захватывает и ветер слезу вышибает.
— Соскучились по дому? — спросила Мария.
— Очень, — откровенно признался Лагутин.
— Ну, вот закончите нас караулить и поедете домой, — сказала Мария, взгляд которой потемнел, а с лица окончательно сошла короткая радость.
— Здесь ведь солдату заняться нечем, — ковырнув снег носком сапога, произнес Лагутин. — В карты играть надоело, от семечек уже язык болит. Одна отрада — на вас посмотреть, когда вы во двор гулять выходите.
— Что же такого вы в нас видите? — спросила Мария. — Мы ведь такие же, как все.
— Ну что вы? — откровенно засмущался Лагутин. — У вас и игры совсем другие, и разговоры ведете не такие, как у нас. Вы и слова произносите, каких мы не знаем. Вроде и русские слова, а мы ими не пользуемся.
— Это потому, что вы в школу не ходили.
— Да когда же нам ходить? — удивился Лагутин. — Я сызмальства летом на пашне работал, зимой со скотиной вместе с отцом управлялся.
— И все равно в школе надо было учиться, — сказала Мария.
— Надо, — согласился Лагутин. — Вернусь домой, обязательно грамоту выучу.
Разговор мог продолжаться еще долго, но в это время Мария почувствовала, как кто-то шлепнул ее по спине. Это Анастасия, скатав снежок, бросила его в сестру. Мария от неожиданности вздрогнула, что вызвало смех Ольги и Татьяны. Девушки начали играть в снежки. Лагутин собрал лопаты и аккуратно прислонил их к стене дома. Стоявший рядом солдат охраны неодобрительно посмотрел на него и процедил сквозь зубы:
— Выслужиться хотел?
— Не твое дело, — сказал Лагутин и отошел в сторону.
После обеда в комнате княжон сестры начали обсуждать «роман» Марии. Никогда не упускавшая случая подшутить над кем угодно Анастасия, скорчив физиономию и толкая плечом Татьяну, сказала, нарочно коверкая слова:
— Разрешите, милая барышня, помочь вам. Вы так устали.
Татьяна не устояла от толчка, покачнулась и задела Ольгу. Девушки рассмеялись.
— Вечно ты всех дразнишь, — обиделась Мария. — Он очень даже хороший, этот солдат. Мне кажется, он способен по-настоящему полюбить благородную девушку.
— Ага, — воскликнула Анастасия. — Ты уже влюбилась. Признайся, душка, это ведь так?
