Сабатин идет на кухню и достает продукты. Она думает о том, что приготовление тайской еды похоже на любовную игру. Может, у поваров-мужчин как-то иначе. Что она знает? Достаточно много. Но не всё.
Сабатин не мастер в этом деле, но она хорошо готовит то, что любит, хотя никогда не делает это одинаково. Она никогда не пользуется поваренными книгами. Она всегда заранее чувствовала свою беззащитность, когда у нее появлялись новые фотоаппараты, — ведь требовалось прочитать толстую книжку, которая к ним прилагается. Она просто-напросто не может понять, что там написано, и понимает что-то, только начиная снимать. Когда Франсуа подарил ей в прошлом году цифровой фотоаппарат, она сразу выбросила инструкцию, и все еще испытывает нежелание им пользоваться. Об этом она, конечно, не сказала, это был хороший подарок на день рождения. Он дразнит ее тем, что она всегда находит что-то новое и неожиданное: кладет толченый миндаль или помидоры черри в блюдо, к которому это не подходит. Но иногда получается неожиданно вкусно. Иногда. Он хорошо готовит всегда и умеет следовать рецепту. Просто он не часто это делает.
Одна из загадок природы — сколько может идти дождь в такой вот обычный мартовский вторник. По крайней мере, это не то, что акцентируют французские туристические бюро. Дворники, которые обычно метут улицу, сегодня остались без работы. Бездомные плетутся в переходы метро и выглядят еще более угнетенными. Если бы не жалость к ним и нежелание выглядеть шпионкой, Сабатин хотела бы сфотографировать некоторые из этих лиц, состарившиеся раньше времени, сморщенные от дешевого вина, отягченные нездоровым сном. Пожилой мужчина, если он, конечно, действительно пожилой, сидит в переходе, где тепло, и спит. Даже во сне его ладонь обращена вверх. За последние годы их стало больше. Новые бедные. Когда они принимают это решение? Когда оставляют свое жилье? Что превращает их в атрибут улицы? Мужчина в переходе. Или на скамейке? Бездомный не обязательно забыл про гордость, про достоинство. Он забыл свою принадлежность.
Идет такой сильный дождь, что мадам Флёри кажется, что у нее в легких вода. Эрик слушает ее и уверяет, что она в отличной форме. Но немного воздуха вам не повредит.
Воздуха! Она размахивает своей усыпанной драгоценностями рукой. Назовите это воздухом еще раз. Если вы хотите, чтобы я принимала воздушные ванны, то вы что-то неправильно понимаете. Я не хочу выходить в это. Ни при каких обстоятельствах. Но мы могли бы прокатиться.
