– В общем, так, дорогой, – акцент Авдоляна становился заметнее, когда тот нервничал, – либо ты немедленно отправляешь книгу, либо издательство разрывает контракт! Авторы одного бестселлера их не интересуют.
Гоголев щелкнул пальцами и выругался про себя. Решено: он еще раз совершит это подлое дело – выдаст чужую рукопись за свою собственную. Неизвестный шантажист и так уже поймал его на крючок, так что хуже не будет. Если ему повезет, все еще может хорошо закончиться.
– У меня проблемы, – жалобно отозвался Владимир. – Понимаешь, на пляже Тигрового мыса у меня украли ноутбук. Но книга есть, только она в рукописном варианте. Мне очень неловко говорить об этом Степанову и высылать ее в таком виде.
Авдолян хмыкнул:
– Ну и дурак! Об этом следовало подумать раньше. У него в издательстве давным-давно бы сделали компьютерный набор. Не знаю, где ты сейчас обитаешь, но уверен – почта там имеется. Адрес издательства я тебе продиктую.
– У меня есть.
– Вот и поторопись, приятель.
– Так я и сделаю, – уверил его Гоголев.
Арсен сменил гнев на милость.
– Где ты находишься?
Владимир не хотел посвящать друга в свои дела.
– В одной маленькой украинской деревушке. Изучаю, так сказать, местный колорит. Видишь ли, я уже взялся за третий роман, и он что-то застопорился. Трудно писать о том, чего сам не видел.
Авдолян, как прекрасный журналист, понимал это лучше, чем кто-либо другой:
– Согласен. А Лиза в курсе?
– Разумеется.
Арсен усмехнулся:
– То-то она тебя не разыскивает. Ну, бывай, приятель! Желаю успеха.
Когда в трубке раздались короткие гудки, Гоголев почувствовал себя страшно одиноким. Из-за своей жадности и стремления к успеху он сам загнал себя в угол. И теперь его плечи сгибаются под тяжестью ноши, которую не под силу тащить одному человеку. У него есть любимая девушка, есть прекрасный друг, однако ни одному из них он не доверил бы своей тайны. Как ужасно в одиночку сражаться с навалившейся на тебя бедой!
Ноги сами принесли Гоголева на вокзал, но, немного подумав, он решил остаться в Малаховке. В Черноморске его могли увидеть, а этого никак нельзя допустить. Надо снять номер в местной гостинице и отсидеться в ней, сколько придется. Другого выхода нет.
Спросив у старушки, которая еле тащила полную корзину зеленых яблок, где находится почта, Гоголев отыскал ее в два счета и несказанно удивился: она ютилась в деревянном здании барачного типа. Толстая приемщица с желчным одутловатым лицом, видневшимся в окошечке с надписью: «Прием бандеролей и заказных писем», бросила на посетителя злой взгляд. Оно и понятно: в такую жару никому не хочется работать, но, кроме Владимира, других желающих воспользоваться ее услугами не было. Видимо, из этого города редко что-то отправляли и что-то получали. Женщина нарочно долго выбирала подходящий конверт, радуясь, что рукопись в очередной раз не помещается, наконец, достала самый большой и заломила за него такую цену, что Владимир невольно ощупал бумагу: не добавлено ли в нее золото? Тем не менее он не стал торговаться, быстро написал адрес, и второй роман Дианы начал свой путь к бессмертию.
