Гоголев принял душ, спустился в столовую и принялся без всякого аппетита есть тушеную баранину. Он прислушивался к разговорам постояльцев гостиницы, может, что-нибудь уже стало известно? Но все было тихо. Окружавшие его люди сосредоточенно жевали, и никому не было дела до бедной женщины, сброшенной кем-то, словно ненужная вещь, с высокого обрыва. Впрочем, Владимир отнюдь не тешил себя напрасными надеждами. Он знал: рано или поздно ее найдут.
Диану обнаружили только на следующее утро. Приезжие мальчишки, которым тоже приглянулась бухта, открытая Дианой, пробовали отыскать спуск к райскому местечку и увидели тело. Они не убежали в испуге, а тут же сообщили в милицию и вызвали «Скорую». Машины приехали довольно быстро. Обычно ни врачи, ни милиционеры не торопятся. Гоголев знал это по многочисленным жалобам граждан, когда еще работал в газете. Кристина Рудольфовна, охая и сетуя на свою тяжкую судьбу, бегала по корпусам, постоянно звонила по мобильному, сзывая постояльцев. Когда все до одного заполнили холл, вошел высокий плотный мужчина в сером костюме. Такие Гоголев часто видел во время распродаж на местной швейной фабрике. Все в облике вошедшего просто кричало: «Я из милиции». Незнакомец оглядел толпу отдыхающих, гудевшую, как улей, и скомандовал:
– Тихо!
Его приказу никто не внял, и мужчина повысил голос:
– Прошу тишины! Я – следователь Юрий Геннадьевич Алексеев! Мне необходимо побеседовать с каждым из вас, причем наедине. Кристина Рудольфовна, – обратился он к хозяйке, – выделите для этого отдельную комнату.
На Кристину Рудольфовну было жалко смотреть. В своем воображении женщина уже рисовала страшные картины полного разорения. Ну кто теперь поселится в ее гостинице, если там погибают постояльцы?
– Да, конечно, пройдемте в зал, – тихо ответила она.
– Начнем с персонала, – распорядился Алексеев. – Отдыхающих прошу подождать здесь. Всех пригласят в порядке очереди.
– Какая очередь? – вдруг взорвался пожилой лысый толстяк. – Я приехал сюда купаться и загорать, скоро истекает срок моей путевки! Я не намерен терять драгоценное время в умных беседах с милицией, – он сделал паузу, и тут же послышались возмущенные возгласы:
– Вот именно! Сколько нам здесь торчать?!
Такое отношение к делу не смутило следователя: в милиции к этому давно привыкли.
– Столько, сколько я решу, – парировал он. – Сейчас здесь находятся все обитатели гостиницы. Если я разрешу кому-либо отлучиться, человек, виновный в гибели женщины, воспользуется этим и сбежит.
