— В 1966 году я встретился с Телегиным, членом Военного совета фронта (1-го Белорусского фронта. — С. Г.). на даче, в Серебряном бору. Выпили, разговорились. И он сказал мне: «Жуков виноват. Он к нашему брату, к политработникам, относился не очень… Прочел фамилию Береста: «Еще один политработник!» — и вычеркнул. Если бы вы, Степан Андреевич, написали в реляции: «заместитель командира батальона» и поставили бы точку, не надо было «по политчасти» — Берест бы прошел…».
Возможно, так оно и было. К слову, сам генерал-лейтенант К. Ф. Телегин, награжденный десятью боевыми орденами, тоже не был удостоен Золотой Звезды, хотя, по идее, якобы этого вполне заслуживал. Хотя бы «по должности»… В общем, все очень просто: не любил Г. К. Жуков политработников. Однако, как говорят, твердость несправедливой руке придавали и другие основания.
О них написано немного, но о них говорят. А при пересказе, как это обычно бывает, они неизбежно обрастают «подробностями». Есть, к примеру, и такой рассказ. В «доме Гиммлера» Берест «схлестнулся» то ли со «смершевцами», то ли с офицерами из трофейных команд, шедших буквально по пятам за атакующими порядками. Чем «трофейщики» занимались? И для кого?
«Дело с трофеями» однозначно не вписывается в благородный образ великого полководца, и, вероятно, найдутся люди, которые с негодованием будут говорить о стремлении на основе приведенных документов «очернить» Жукова. Конечно, к этому нет смысла стремиться, как, впрочем, нет смысла стремиться и к тому, чтобы рассказывать о сложных, неординарных событиях и человеческих характерах исключительно в розовых тонах. Маршал Жуков, как и любой другой человек, имел слабости и не всегда мог устоять перед соблазнами.
В первые годы после окончания войны в Германии, если уж вещи называть своими именами, обогащением «по праву победителей» занимались многие «ребята в полосатых штанах» (у генералов галифе и брюки — с лампасами). Кое-что удавалось привезти из Германии каждому. Кто-то стал обладателем каминных часов, кто-то — аккордеона или губной гармошки, кто-то — кофемолки. Маршал Победы — эшелонов мебели, тряпок и антиквариата. Лейтенант Берест захватил с собою из Берлина лишь пивную кружку — фарфоровую, с откидной посеребренной крышкой. Ее до сих пор хранит Ирина Алексеевна Берест…
«Известинец» Эдуард Поляновский утверждал: Берест, будучи в «доме Гиммлера», составил опись картин, часть из которых вскоре попала в дом «одного маршала». Трудно сказать, занимался ли замкомбата по политчасти описью ценного имущества в штаб-квартире министра госбезопасности третьего рейха, но вполне возможно, что он помешал «трофейщикам».
