— Сколько времени у нас осталось до того, как начнётся этот праздник? — спросил Леенхарт.
— Меньше дня, — ответил Библиарий. — Вероятнее всего часы. Я чувствую, как открывается трещина в небе над городом. Сначала они придут сюда. Все умрут.
— Не мы, — сказал Хердайн. — Мы будем великолепно сражаться. Скажите себе, что мы здесь не умрём.
— Он сказал, что я здесь не умру, — ответил Гессарт. — Я не слышал, чтобы он упоминал твоё имя.
— Всё же, как ты сможешь выжить, если мы погибнем? — сказал Никз, который встал на ноги, используя стену для равновесия.
— Никому не нужно здесь умирать, — ответил Гессарт. Он направил взгляд на своих Космических Десантников. — Этот мир потерян. Неважно как, тьма сожрёт Хелмабад. Главное выжить, чтобы предупредить остальных о его падении.
— Так что, мы снова отступим и сбежим? — Сказал Никз.
— Не я это сказал, — парировал Гессарт.
— Нет чести в пустом жертвоприношении, — сказал Виллуш, становясь рядом с капитаном.
— Жертва — это честь, — бросил Хердайн. — Астартес были созданы, чтобы погибать в битвах. Такая трусость недопустима.
— Это не трусость — это выживание, — сказал Леенхарт. — Наши трупы не смогут охранять человечество.
— Я не позволю вам повторить грехи Архимедона, — сказал Хердайн, повернувшись к Гессарту. — Ты провалил командование тогда, и сейчас ты делаешь то же самое. Ты больше не можешь возглавлять эту роту.
— Роту? — засмеялся Никз. — её здесь больше нет. Нет Ордена. Мы всё что осталось. Я не хочу умирать здесь, принося бесполезную жертву.
— Ересь! — проревел Хердайн, вытаскивая из кобуры свой плазменный пистолет и наведя на Никза. — Не слушайте слова предательства, братья.
Рикел поднял свои руки и выступил вперёд.
— Я дал клятву Ордену, — сказал он. — Я Астартес, один из Мстящих Сынов. Я утратил свою жизнь, когда я принёс присягу, как сделали все мы. У нас нет права выбирать свою судьбу, но только сражаться до тех пор, пока мы это можем.
Послышался хор одобрения от нескольких Космических Десантников, большинство из которых были новичками, заменившими потери Архимедона. Гессарт оглядел собравшихся, и увидел смесь надежды и сомнений в их глазах. Виллуш ему кивнул в знак согласия.
— Мы не должны разделяться, — сказал Гессарт. — Я ваш капитан, ваш командир. Я один возглавляю эту роту, или то, что от неё осталось.
— Я последую за тобой, — проговорил Виллуш.
— И я, — сказал Захерис. — Мы не сможем нанести поражение этим противникам.
— Я был создан сражаться, а не кончать жизнь самоубийством, — отозвался Леенхарт, — а остаться здесь, по моему, равносильно суициду.
