Послабления в отношения иудаизма были отмечены с самого начала войны. В частности, в Биробиджане стала открыто действовать синагога (до войны находилась на нелегальном положении). Тем не менее советское руководство не стремилось активно использовать иудейский религиозный фактор внутри страны. Есть мнение, что Сталин ожидал исчезновения иудаизма намного быстрее, чем других религий, и хотел ускорить этот естественный процесс, поэтому иудейская религиозная община была поставлена в менее привилегированное положение по сравнению с другими религиозными организациями. Так, власти отказали иудеям в праве публиковать религиозную литературу и открыть учреждения по обучению раввинов и ритуальных мясников165.
Таким образом, первый период войны являлся переходным в отношениях между государством и религиозными институтами СССР. В отношениях между советским руководством, с одной стороны, и Русской православной церковью и другими религиозными институтами, с другой стороны, этот период может характеризоваться как «испытание на степень преданности»166. Следует отметить, что вплоть до 1943 г. цели и интересы РПЦ и Советского государства совпадали далеко не во всем. Московская патриархия отнюдь не отождествляла себя с советским строем и учитывала возможность его падения167. Контакты между советским руководством и другими конфессиями в этот период были сведены к использованию религиозного фактора для ведения патриотической пропаганды среди верующих в стране и работы на положительный имидж страны за рубежом.
«СО СТОРОНЫ ПРАВИТЕЛЬСТВА НЕ БУДЕТ ПРЕПЯТСТВИЙ»
Ноябрь 1942 г. — сентябрь 1943 г.
На втором этапе войны Русская православная церковь продолжала проявлять твердую патриотическую позицию, один из аспектов которой был направлен на противодействие коллаборационизму на оккупированной территории СССР. В августе 1942 г. в оккупированной гитлеровцами Риге состоялся съезд православных епископов, оказавшихся в оккупированной части СССР, на котором иерархи во главе с митрополитом Сергием (Воскресенским), не порывая официально связи с РПЦ, выступили против патриотических обращений Патриаршего Местоблюстителя, а также послали приветственную телеграмму Гитлеру.
22 сентября 1942 г. РПЦ выразила категорический протест против коллаборационистских действий прибалтийских епископов и потребовала от них дать объяснение «с опубликованием в печати» и «принять все меры к исправлению». В сентябре — октябре 1942 г. НКВД СССР негласно содействовал распространению Послания Патриаршего Местоблюстителя и Определения РПЦ на оккупированной территории Прибалтики168. В марте 1943 г. РПЦ осудила украинских «раскольников»
