На территории Карачая гитлеровское командование развернуло широкую агитационную работу среди населения, которая велась через созданный 3 августа 1942 г. «Карачаевский национальный комитет» (КНК). КНК принял активное участие в подавлении деятельности советских партизан. По словам некоего депортированного карачаевца, «все карачаевцы были очень рады» гитлеровцам, которые распустили колхозы и карачаевцев «не обижали». В знак благодарности, по некоторым данным, жители аула Теберда послали Гитлеру золотое седло и подковы464.
В Нальчике было создано «Представительство интересов Кабардино — Балкарии», которое занималось организацией национального легиона и карательных отрядов. Балкарские националистические деятели планировали отделение Балкарии от Кабарды и объединение ее с Карачаем под протекторатом Турции. Эту деятельность возглавляли эмигранты Шокманов и Кемметов, к которым примкнула часть бывших совпартработников. При отступлении гитлеровцев с территории Кабардино- Балкарии отряды балкарских коллаборационистов нападали на воинские части Красной Армии, в частности в Черекском и Чегемском районах465.
В период оккупации Калмыкии местные националисты вели антисоветскую агитацию. Ситуация на территории этой республики способствовала гитлеровской пропаганде тем, что к моменту оккупации Калмыкии на ее территории не было ни одного советского партизанского отряда или подпольной группы. Гитлеровцы смогли создать вооруженные отряды из числа калмыков. На середину декабря 1942 г. оккупированные районы юга Калмыкии контролировали исключительно гитлеровские калмыцкие легионы. Их присутствие создавало у калмыцкого населения впечатление полной «автономии». Гитлеровцы заигрывали с калмыками, в том числе обещали выселить из Калмыкии весной 1943 г. все русское население466.
По отношению к народам Кавказа гитлеровцы проводили достаточно либеральную политику, раздавая обещания ликвидировать колхозы, открыть мечети, уплатить за реквизированные товары. Доверие кавказских народов предполагалось завоевать «образцовым поведением» гитлеровских солдат, особенно по отношению к женщинам. Однако массового перехода народов Северного Кавказа на сторону гитлеровцев не произошло, что признавало и немецкое командование. Патриотические настроения оказались в целом сильнее и старых обид, и недовольства советской политикой467.
К рубежу 1942–1943 гг. разочарование политикой гитлеровцев среди украинских националистов достигло такой степени, что гитлеровские власти отмечали даже их «сближение с бандами большевистского происхождения». В связи с этим Э. Кох подчеркивал, что хотя «не может измениться и не изменится политика германского руководства», даже если «она и разочаровывала украинских националистов», необходимо было воспрепятствовать тому, чтобы у населения «появлялось бы ощущение несправедливого обращения с ним»468.
