Представления людей об источниках процветания довольно тесно связаны с их поведением. А убеждения отражаются в установках и ценностях. Таким образом, «непроизводительные» экономические культуры произрастают не столько из каких-то «врожденных» особенностей того или иного общества, сколько из неосведомленности или подчинения ложным теориям. Иногда насаждение ложных теорий имеет идеологическое происхождение, но порой их рассматривают в качестве удобного метода политического контроля. Например, военные диктатуры часто предпочитают политику «отказа от импорта» или «опоры на собственные силы», так как она способствует более жесткому контролю над гражданами. Народы, которым в силу различных обстоятельств удается избежать пленения ложными идеями, в плане экономического процветания всегда выигрывают.
Во-вторых, экономическая культура, как представляется, весьма основательно «нагружена» прошлым и нынешним микроэкономическим контекстом. Действительно, люди своими действиями способны наносить ущерб коллективным или национальным интересам. Но опыт подсказывает мне, что индивиды весьма редко вредят себе лично или собственной фирме. Иными словами, роль культурных атрибутов довольно трудно отделить от влияния бизнес-среды и социальной среды в целом. То, каким образом люди ведут себя в общественной жизни, во многом обусловлено сигналами и импульсами, порождаемыми экономической системой, в которой они живут.
Например, нередко приходится слышать сетования на то, что трудовая этика в развивающихся странах оставляет желать лучшего. Но может ли быть иначе, когда усердный труд не вознаграждается? Если, несмотря на все ваши старания, продвинуться по службе невозможно? Трудовую этику нельзя рассматривать в отрыве от системы экономического стимулирования в целом. Точно так же и компании в «третьем мире» порой ведут себя непоследовательно и не заглядывают слишком далеко вперед. Но на деле подобное поведение оказывается весьма рациональным в среде, где политика властей нестабильна и непредсказуема. Стремление сконцентрироваться на извлечении ренты, а не на развитии, тоже обычно ассоциируется с особенностями политической системы.
Таким образом, получается, что приписываемые культуре национальные особенности часто имеют сугубо экономическое происхождение. Хорошими примерами такого рода служат японская система пожизненной занятости и присущая этой стране высокая норма накоплений. До второй мировой войны пожизненная занятость была для Японии не слишком типичной; данный институт внедрили ради контроля над рабочим движением в послевоенный период. Что же касается умения японцев экономить деньги, то оно, как повсеместно теперь считают, обязано своим происхождением воспоминаниям о военных и послевоенных лишениях, подкрепляемых низким пенсионным возрастом, неразвитой системой социального обеспечения и непомерной стоимостью жилья.
