По замечанию Натана Глейзера, одна из причин неприятия чужой культуры заключается в том, что в подобном столкновении неизбежно возникает тема превосходства одной культуры перед другой, по крайней мере, в плане содействия социальному благосостоянию. Глейзер считает, что негативные последствия поиска культурных причин отсталости могут перевесить его выгоды. Это особенно верно в отношении Соединенных Штатов, «плавильный котел» которых призван, по идее, стирать все национальные различия. И все-таки поставленный Лэммом вопрос должен заставить Глейзера призадуматься.
Спор между Лэммом и Глейзером вплотную подвел нас к вопросу о том, чем, собственно, должен завершиться симпозиум. Если какие-то культурные ценности на самом деле препятствуют прогрессу, — если именно они обусловили неразрешимость проблем бедности и несправедливости в значительной части «третьего мира», — тогда культурным новациям просто нет альтернативы. Преобразование культуры не будет (и не может быть) навязываемо Западом. Даниэль Этунга-Мангеле, Мариано Грондона и Карлос Альберто Монтанер отнюдь не единственные представители развивающихся стран, пришедшие к убеждению, что культура значит очень многое. Сегодня достаточно многочисленны ряды тех, кто, по крайней мере, в Латинской Америке, сделав вывод о неизбежности культурных перемен, предпринимает ради них те или иные шаги — в школах и церквах, на предприятиях, в политике. Эти люди желают разобраться, какие особенности их родной культуры мешают обретению более справедливой, процветающей, полнокровной и достойной жизни — и каким образом с этим можно справиться.
В работе «Чистилище интеграции» Орландо Паттерсон пишет: «Именно к культуре следует обращаться там, где мы пытаемся найти объяснение патологическому отставанию в плане навыков, образованности, зарплаты, которое испытывают на себе несколько миллионов афроамериканцев».>13 И в этой книге, и в продолжающем ее труде «Кровавые ритуалы: последствия двухвекового рабства в истории Америки» Паттерсон настаивает на том, что рабовладение повлекло за собой глубочайшие культурные последствия: «Рабство, переживаемое афроамериканцами в течение столетий, было… эксплуататорским институтом, жестоко покалечившим этот народ. Оно подвергло эрозии столь значимые социальные установления, как семья и брак, исключило черных из общественно-политической жизни, а со временем лишило их шанса освоить навыки выживания в нарождающемся индустриальном обществе».
