Виктор Ножкин подошел и представился. Полковник повернулся к нему, несколько секунд молча смотрел черными глазами, потом спросил:
— Ну и на хрен вы сюда прилетели, товарищи журналисты? — Виктор опешил, а Фаридов бросил:
— Снимать вам тут нечего. Завтра утром в Кабул. — И отвернулся. Мукусеев и Ножкин отлично знали, что попали не в обычную мотострелковую часть, а в отдельный отряд специального назначения, сформированный на базе 16-й «чучковской» бригады ГРУ. Бригада, с центром в Лошкаргахе, имела зону ответственности более тысячи километров по фронту и двести пятьдесят километров в глубину. А отряд Фаридова стоял на самом острие… Именно поэтому они и стремились попасть, к Фаридову.
Солнце село, темно стало — хоть глаз выколи. На небе высыпали звезды. Их было невероятно много… Журналистов устроили в палатке, где стояло шесть коек, но обитатель был только один — угрюмый мужик лет тридцати. У него было странное — полуевропейское, полуазиатское лицо. Он лежал на койке, читал книгу на английском и курил. Виктор посмотрел на название, перевел: «Дон Миллер. Выживание по методам САС».
Доктор на правах хозяина представил журналистов. Мужик сел на койке, опустил босые ноги на пол и положил книжку.
— А это, — сказал доктор, — капитан Фролов. Можно — Олег.
Олег Фролов встал, сунул журналистам руку, буркнул:
— Олег, — и снова лег. Доктор немножко помялся, потом сказал:
— Слушай, Джинн, мне ребята уже сказали…
— Не надо, — произнес Фролов, не отрывая взгляда от книги. — Не надо, док… не говори ничего.
— Н-ну извини.
Доктор еще помялся, сказал:
— В общем, через два часа жду. Джинн знает, где мой вигвам. — Он сказал и ушел. Капитан Фролов продолжал лежать на койке, читать свое «выживание». Он много курил, на вопросы практически не отвечал. Вскоре Мукусеев заметал, что и книгу-то он не читает, а просто держит в руках.
В двадцать один тридцать Фролов рывком сел на койке, сунул ноги в разношенные кроссовки и накинул на плечи натовскую куртку цвета хаки:
— Пошли, — сказал он, — док ждет.
Солнце село и темно стало — хоть глаз коли. Все небо было в звездах. Фролов шел очень быстро и неслышно. Оба московских журналиста едва поспевали за ним.
В «вигваме» доктора ярко горели две электрические лампы. Они питались от огромного танкового аккумулятора. За столами сидели полтора десятка мужиков в полевой форме. На столах стояла разномастная посуда, консервы, хлеб и апельсиновый сок «Греко» в идиотских жестяных баночках граммов сто пятьдесят… Когда вошел Фролов, а за ним Мукусеев и Ножкин, все замолчали.
