Ни в коей мере нельзя переоценивать патриотизм Лански и Лучано, которые дали согласие работать с контрразведкой.
Здесь был прямой расчет. Лански смотрел далеко вперед. Он ходил по лезвию ножа и в любой момент мог сорваться. Не без оснований этот предельно осторожный и исключительно дальновидный человек предполагал, что если в будущем у него возникнут большие неприятности с законом, то такой патриотический поступок, как помощь контрразведке, ему обязательно зачтется.
И в принципе Лански не ошибся в своих предположениях. После войны американская Фемида основательно потрепала Лански, но все же его не посадили в тюрьму, хотя оснований для этого было более чем достаточно.
Давая согласие на сотрудничество с правоохранительными органами, с контрразведкой, Лански старался решить и другую задачу — вырвать из тюрьмы Лучано. Ведя переговоры с властями о предстоящей встрече с Лучано и о привлечении его к борьбе с немецкой разведкой в Нью-Йорке, Лански прямо заявил о том, что платой за помощь со стороны Лучано должно быть его освобождение из заключения.
Все эти факты говорят о том, что ни в коей мере не соответствуют действительности утверждения тех авторов, которые, романтизируя мафию, пытаются доказать, что патриотические чувства были у Лански и Лучано на первом плане, когда они пошли на контакты с властями, чтобы решить проблему защиты доков Нью-Йорка от фашистской агентуры.
Во всем этом деле была проблема более важная, чем мнимый патриотизм Лучано и Лански. Речь идет об отношении американской мафии, в первую очередь «Коза ностры», к итальянскому фашизму в целом. На этот счет также имеется немало дезориентирующих оценок позиции мафии, сводящихся к тому, что американские мафиози были все как на подбор антифашисты, ненавидели Муссолини, который устроил кровопускание сицилийской мафии, и были горячими американскими патриотами.
Эта примитивная апологетика не имеет ничего общего с действительным положением дел. К моменту прихода фашистов к власти в Италии мафия на Сицилии давно уже переродилась в типично террористическую организацию. Между фашистами и мафиози было немало общего, бандитам-мафиози в Сицилии во многом импонировали террористические методы фашистского руководства Италии, а в лице дуче главари мафии видели если не своего соратника, то во всяком случае такого же главаря бандитской шайки, только работавшего на несравненно более высоком уровне. Фашистских главарей вполне устраивало то, что мафия на Сицилии держала в железном кулаке все бразды правления и беспощадно подавляла любые проявления демократизма и социального протеста.
