— Э, че он творит!
— Мусор, что ли?
— Да нет, он из полиции нравов… Я его знаю, он в прошлый раз меня шмонал, а Лидка полы подметала в их отделе… у них уборщицы по разнарядке нету.
— Девчонки, за мной! — скомандовал Никифоров.
— А че, че такое? Мы ниче!
— Да ладно, решим, — махнул рукой капитан. — Представьте на несколько минут, что я вместо этого вашего сутера.
И он кивнул на горе-«затейника», корчившегося на переднем' сиденье машины.
После того как Никифоров нажал на кнопку электрического звонка у самого входа в комплекс, клацнул замок, огромная, окрашенная под золото дверь со встроенным в нее пуленепробиваемым тонированным бронестеклом (любит Колесо безопасность!) бесшумно отворилась — и появилась подозрительная рябая физиономия с топорными чертами.
На харе моргнули маленькие черные глаза и с сомнением уставились на капитана.
— Девчонок вызывали?.. — спросил Никифоров.
Тот окинул взглядом девушек из «Затейницы»:
— Ага.
На лице рябого появилось нечто вроде довольной улыбки, что приоткрыло целую таблицу Менделеева — начиная от подозрительного тусклого металла, сильно смахивавшего на нержавейку, и заканчивая золотыми коронками и двумя белоснежными фарфоровыми зубами.
— A-а, проходите, — проговорил он, и в его руке появилось несколько долларовых бумажек — А ты куда? — проговорил он, когда Никифоров пристроился вслед последней девчонке и решительно шагнул к дверному проему. — Вот тебе бабки, и вали обратно в тачку!
— Давай, — беззаботно произнес Никифоров и, приняв деньги, внезапно перехватил рябого за указательный и большой пальцы и завернул так, что тот заверещал, как поросенок при заклании, и, изогнувшись от боли, тотчас получил впечатляющий зубодробительный удар в челюсть…
Его развернуло на сто восемьдесят градусов, и Никифоров, не отпуская жалобно хрустящих пальцев рябого, дослал беднягу в отруб коротким, выверенным, молниеносным тычком в основание черепа. Тот ткнулся лбом в стену и медленно сполз вниз. Капитан проследил взглядом траекторию его падения и произнес, не меняя интонации:
— Звиняйте, дядьку. Работа такая. Ну что, пошли, девчонки!
— Где это ты так научился? — спросила одна из проституток.
— А я раньше в СОБРе работал, — сухо ответил капитан. — Пошли, что ли. Кружилин, со мной!
В просторном предбаннике сауны — конечном пункте их следования — они застали четверых парней и пузатого типа с красным лицом. Завернутый в простыню, как римский патриций в тогу, тип пил пиво и заедал раками. Впрочем, при появлении Никифорова он медленно поднялся и спросил:
