Уже близко материк Южной Америки. Острова принадлежат Бразилии. Сюда ссылают коммунистов и других борцов за демократическую свободу. Здесь размещается бразильская каторга. Недурная «вывеска» в океане, оповещающая о приближении к Новому Свету.
Пока мы шли в «ветровой тени» от островов, волны были почти незаметны, но когда мы вышли из этой полосы, стали заметнее, а ветер начал крепчать. К ночи ветер стал шквалистым, в кают-компании попадали на пол цветы, а в каютах снова задвигались чемоданы. Качка была килевая, нос корабля высоко вздымался над вол-нами, на секунду, казалось, замирал над пучиной и падал вниз. В этот момент винт выступал над водой и вхолостую вращался в воздухе. Особый, какой-то «жалостный» звук и необычная вибрация давали знать об этом по всему кораблю. Иногда встречная волна на подъеме корабля так сильно стукала о днище, как при ударе об огромную льдину. «Грибоедов» скрипел, снова взбирался на гребень волны, взвывал винтом и снова падал вниз. Брызги от удара волн долетали до мостика и потоками дождя врывались в иллюминаторы кают-компании.
За ужином снова были пустые места за столом: две недели в море все же не выработали «иммунитета» против морской болезни.
6 мая. Ночь была свежая, ветер дул с нашего борта и хорошо проветривал каюту. С утра небо затянуло тучами; к 12 часам разразился дождь мелкий, но такой густой, что видимость сократилась до 200–250 м.
Видели сегодня акулу; некоторое время она следовала за кораблем.
8 мая. Становится холоднее: сегодня наивысшая температура за день «всего» 26,5°. Но вода в океане крепко держит свои 28°.
Идем уже торной океанской дорогой: второй день часто встречаем корабли, особенно много сегодня.
Днем прошли полосу абсолютного штиля: ни ветерка, ни мельчайшей зыби. Океан неподвижен как никогда за весь путь.
Вскоре после заката наблюдалось редкое по яркости свечение моря. Светилась вся поверхность океана. Пена у носа, вдоль бортов и за кормой ярко фосфоресцировала бледно-зеленоватым светом. И в этой светящейся пене часто попадались еще ярче вспыхивавшие крупные огоньки.
Сила света от фосфоресцирующей пены была такая, что легко можно было рассмотреть стрелки часов (учтите, что это в темноте тропической ночи!).
Долго стоял я на носу «Грибоедова», любуясь игрой света в бурлящей пене внизу. Вдруг к кораблю со стороны быстро метнулось несколько торпедообразных тел. Это были дельфины. От соприкосновения с фосфоресцирующими микроорганизмами казалось, что они сами светятся. Дельфины подплыли к самому носу и пошли с такой же скоростью. К ним присоединилось еще несколько и еще.
