- Еще раз говорю вам: думаю, он поправится. Но на это нужно время. И немалое. Но все-таки он выживет. Если не будет непредвиденных осложнений.
- Мне всегда нравилось это выражение, - заметил Джонни. - Благодаря ему вы, медики, освобождаете себя от всякой ответственности.
Такая мысль вряд ли могла смягчить раздражение доктора Гамильтона.
- Он все ещё не пришел в себя. Но если вы хотите его видеть...
- Нет, не хочу.
Джонни поднялся с дивана и потянулся. У него болела спина, ноги словно налились свинцом, кровь едва текла по жилам.
- Нужно немедленно его отсюда увезти, - заявил доктор Гамильтон. - Я буду ежедневно навещать его. Но здесь он оставаться не может.
- У него есть семья. Любящая мать и две сестры. Позвоните Фрэнку Беллу и договоритесь с ним, чтобы парня от вас забрали. Скажите, я прошу его помочь. Я перед парнем в долгу.
- Кстати, о долге. Как насчет моего гонорара?
- Насколько он будет велик?
- Пятьсот. Поверьте мне, это недорого. Если принять во внимание...
- При себе у меня таких денег нет. Но заплатить я в состоянии. Можете убедиться в этом, спросив у Фрэнка Белла.
- Именно так я и намерен сделать, - буркнул доктор Гамильтон ему вслед.
Джонни остановил "мустанг" на обочине, где в поле зрения не было ни единого дома, ни единой машины. Он вышел, отсосал из бака немного бензина и вылил его на измазанную кровью куртку. Потом отнес её подальше от дороги и там поджег. Пока одежда горела, он осмотрел свой револьвер. В том месте, где рикошетировала пуля Лу, осталась метка, однако сам револьвер уцелел и годился в дело.
Другое оружие - маленький автоматический пистолет Фила Розена - Джонни отнес к зарослям дикого шиповника, где под одним из кустов вырыл ямку. Затем он протер пистолет землей, чтобы удалить отпечатки пальцев, бросил его в ямку и присыпал землей. Потом вернулся к догоревшей куртке, разбросал оставшийся от неё пепел, вновь сел в "мустанг" и покатил в Филадельфию.
Время шло к вечеру, когда Джонни закрыл за собой дверь номера в гостинице и запер её на ключ. У него звонил телефон. Джонни снял трубку и услыхал жесткий и негодующий голос Бена Корнгольда.
- Ну, что же, черт возьми, произошло?!
- Товара нет, - вздохнул Джонни. - Дело не выгорело.
- И все равно ты мог бы позвонить, чтобы я был в курсе. Я полночи тебя прождал, засранец!
- Какая жалость, - вяло хмыкнул Джонни. - У меня тоже ночка выдалась на славу.
Он бросил трубку, задвинул шторы и швырнул револьвер на стул возле кровати. Потом разделся, прошел в ванную и принял хороший горячий душ.
