Студенты, сидевшие в аудитории, замерли от ужаса. Профессор закричал: “Помогите! Помогите!” Весть о скандале достигла деканата, и после экстренного совещания Субхас Бозе был исключён из университета на 5 лет. Субхас твёрдо решил посвятить всю свою жизнь служению родине. Поскольку он не мог продолжать образование в Калькутте, отец послал его в Лондон. Но, живя на чужбине, Субхас не утратил нежной любви к родной земле. После завершения учёбы он намеревался вернуться в Индию и служить своей стране. Он усердно учился и отлично сдал выпускные экзамены. Вернувшись в Индию, он целиком отдался национальной политике. “Моя страна вскормила меня и дала мне всё. Я должен отблагодарить свою Родину служением ей” – такова была его твердая позиция в жизни.
Однажды богиня Парвати спросила Шиву: “Господин! Я слышала, что есть святыня под названием Каши, где поклоняются Тебе, и что те, кто после омовения в Ганге совершает священный обряд, посвящённый Шиве, Шивапуджу , заслужат право отправиться на Кайласу и остаться там навеки. Правда ли это?” Господь Шива ответил: “Все не могут заслужить это право. Одного лишь паломничества в Каши и ритуала перед Моим образом недостаточно. Впрочем, чтобы тебе всё стало ясно, мы можем сейчас же отправиться в Каши под видом пожилой четы. Тебе придётся поучаствовать в спектакле”.
Господь Шива и Парвати появились перед входом в храм Шивы, Парвати – как безобразная на вид 80-летняя старуха, а Шива – как немощный, убогий 90-летний старик. Шива положил голову на колени Парвати и принялся стонать, изображая мучительные страдания. Старуха горько плакала. Она слёзно умоляла каждого паломника, проходившего мимо: “О, почитатели Шивы! Помогите моему бедному мужу! Он умирает от смертельной жажды! Не зачерпнете ли вы для него немного воды? Я не могу оставить его одного и пойти на реку за водой”. Паломники шли с гхат (спусков к реке) после церемонии омовения в Ганге. С их одежды стекала вода, и они несли воду в маленьких, блестящих медных сосудах. Все они видели старую женщину и слышали её причитания. Некоторые говорили: “Подожди, мы поможем твоему мужу после того, как предложим священную воду Господу Вишванатху”.
Другие бросали с досадой: “Ну что за назойливость! Из-за этих нищих невозможно спокойно совершить ритуал!” Некоторые сетовали: “Попрошаек нельзя пускать к храму”.
Перед входом толпилось много народу. Среди них был и профессиональный карманный вор. Он тоже слышал жалобные крики старой женщины и не мог равнодушно смотреть, как страдает её муж. Он подошёл к ним и сказал: “Матушка, что тебе нужно? Кто вы и что вы здесь делаете?” Старуха ответила: “Сынок, мы пришли сюда, чтобы получить даршан Господа Вишвешвары, но моему мужу внезапно стало плохо, и он потерял сознание от слабости. Может быть, он не умрёт, если кто-нибудь вольёт немного воды в его иссушенные жаждой губы. Он так плох, что я не могу оставить его одного и пойти за водой. Стольких людей я просила о помощи, но никто не поделился водой, хотя все они несут полные кувшины”. В воре проснулось сострадание. Он принёс немного воды в сухой тыкве. Но прежде, чем принять её, женщина сказала: “Сынок, мой муж может умереть в любой момент и свой последний глоток воды он примет лишь от того человека, кто говорит только правду”.
