Он долго бродил по узким булыжным мостовым Трастевере и все пытался представить себе, чем сейчас заняты Лаура и его друг. Чтобы немного успокоиться, он выпил воды в ночном баре, и когда несколько транссексуалов — единственных посетителей заведения — сделали ему недвусмысленное предложение, он отрицательно помотал головой.
Его все еще трясло при мысли, как близок он был к провалу Если бы повязка соскользнула… Даже подумать страшно. Он представил себе весь тот ужас и отвращение, которые будут написаны на лице Лауры. Не говоря уже о праведном гневе Томмазо. И о чем он вообще думал?
Но кроме этого кошмара ему вдруг нарисовался и другой исход событий. Лаура смотрела на него не с отвращением и ужасом, а с любовью и вожделением, приоткрывала рот и тянулась к нему за поцелуем…
«Безумие. Все это сплошное безумие. Возьми себя в руки, — велел Бруно самому себе. — Нужно лучше владеть собой. Лаура — девушка Томмазо, и точка».
Бруно вошел в квартиру и прислушался. Тишина. Он прошел на кухню. В этой ситуации существовало только одно лекарство. Стараясь не греметь посудой, чтобы никого не разбудить, он плеснул на сковородку оливкового масла, добавил немного чили и порезал зубчик чеснока. На другой сковородке разогрел pasta in brodo[31]. Увлеченный своим занятием, он не заметил, что кто-то смотрит на него с балкона через окошко. Захваченный врасплох, Бруно чуть не уронил сковородку, которую снимал с огня. Немного кипящей жидкости выплеснулось ему на руку, и он вскрикнул от боли.
Лауре не спалось. Она вышла на крышу и села, любуясь открывавшимся оттуда видом — невероятным хаосом средневековых крыш, тянущихся до самой реки, дворцами и церковными куполами в центре Рима. Услышав какой-то шум на кухне, она сначала решила, что это Томмазо. Но потом увидела, что это Бруно что-то готовит. Странно… У него это получается гораздо лучше, чем у Томмазо. Лаура никогда не видела, чтобы с готовкой справлялись так легко. Бруно неправдоподобно ловко нарезал чили и даже ни разу не посмотрел на свои руки. И тут Бруно заметил ее и обварил руку.
— Извини, — быстро сказала Лаура, — я не хотела тебя напугать. — Бруно уже сунул руку под холодную воду. — Подожди, я сейчас.
Когда она вошла в кухню, Бруно пытался завязать руку полотенцем, затянув узел зубами.
— Давай я сделаю — Участок кожи на руке уже превращался в волдырь — Я так виновата, Бруно… — снова извинилась она, накладывая повязку — Я не подумала…
— Ничего, — сказал Бруно — На кухне это часто бывает.
