— Да сколько вы их там найдете?
— Достаточно!
— И все равно это будет капля в море! — из какого-то упрямства возразил Полипов.
— И даже не то слово — найдем… Мы их воспитаем! Мы их наделаем столько, сколько надо! И вот тогда, вот по том… со всех сторон — снаружи и изнутри — мы и приступим к разложению… сейчас, конечно, монолитного, как любят повторять ваши правители, общества. Мы, как черви, разъедим этот монолит, продырявим его. Молчи! — взревел Лахновский, услышав не голос, а скрип стула под Полиповым. — И слушай! Общими силами мы низведем все ваши исторические авторитеты ваших философов, ученых, писателей, художников — всех духовных и нравственных идолов, которыми когда-то гордился народ, которым поклонялся, до примитива, как учил, как это умел делать Троцкий. Льва Толстого он, например, задолго до революции называл в своих статьях замшелой каменной глыбой. Знаешь?
— Не читал… Да мне это и безразлично.
— Вот-вот! — оживился еще больше Лахновский. — И когда таких, кому это безразлично, будет много, дело сделается быстро.
Горло у Лахновского перехватило, он, задыхаясь, начал чернеть и беспомощно, в каком-то последнем отчаянии стал царапать правой рукой морщинистую шею, не выпуская, однако, трости из левой. Потом принялся кашлять часто, беспрерывно, сильно дергая при этом головой, вытягивая шею, словно гусь при ходьбе.
Откашлявшись, как и первый раз, вытер платком глаза.
— Вот так, уважаемый, — произнес он голосом уже не гневным, но каким-то высокопарным. — Я, Петр Петрович, приоткрыл тебе лишь уголочек занавеса, и ты увидел лишь крохотный кусочек сцены, на которой эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, об окончательном, необратимом угасании его самосознания… Конечно, для этого придется много поработать…»
(Анатолий Иванов. «Вечный зов».)
Как видите, совпадение дословное, только неизвестный жулик, приписавший фамилию Даллеса к речи Лахновского, немножко сократил текст и убрал из него совсем уж корявый пассаж про Троцкого.
Имелся ли у «Письма Даллеса» хотя бы отдаленный прототип? Да, имелся, хотя сильно сомневаюсь, что Зюганов о нем знает. В газете «Нью-Йорк тайме» за 18 августа 1952 года была опубликована заметка под заголовком «Dulles gives plan to free reg lands». Только речь в ней шла не об Аллене Даллесе, а об его старшем брате Джоне.
На момент публикации Джон Фостер Даллес был советником кандидата в президенты США Дуайта Эйзенхауэра, а после его избрания стал Государственным секретарем. В статье он утверждал, что освобождение народов, находящихся под управлением коммунистических режимов, должно быть достигнуто мирным путем с помощью пассивного сопротивления, отказа от сотрудничества с властями и промышленного саботажа, но о пропаганде
