Потому что поскольку по «духовной» логике аборт является убийством, причем убийством не кого-то чужого, а «своего», постольку за это может последовать расплата. А древняя мифологическая единая расплата какая? Око за око, зуб за зуб. Чье же может быть это око? Ну, например, следующим ребенком (расплачиваться жизнью родителя – слишком «дорого» эволюционно и биологически). Вот это и может быть логикой долгого бесплодия – потому что следующий ребенок «расплатится» за предыдущего и тоже не родится.
Рассказ «Нерожденный» о Славике и Ладе вполне хорошо иллюстрирует такую возможность.
И еще дальше можно повести эту странную фантазию. Что даже родившийся потом в этой семье ребенок может испытывать влияние сил прежних абортов или выкидышей. В самом простом случае, быть солидарными с ними, то есть испытывать большую склонность «уйти» – из семьи и из жизни.
Здесь мне вспоминается одна сказка, придуманная на одном из моих семинаров года три назад:
«Девочка-подсолнух»
Жила-была девочка, которая очень не любила спать в темноте. А ее родители экономили электричество, и не разрешали ей спать при включенном свете. Как-то родители собрались и ушли в гости, положив девочку спать. Свет они выключили, но зато оставили у кровати на тумбочке кусок сладкой халвы.
Девочка заснула и увидела удивительный сон – как будто она растет в поле среди подсолнухов. И сама она такой же подсолнух, и поворачивается вслед за солнцем, и ей хорошо, тепло и счастливо. И вдруг по полю пошли комбайны, которые стали огромными железными зубами срезать головы подсолнухов и проглатывать. Девочке стало страшно, но она ничего не могла сделать. И вот уже комбайн подъехал к ней и занес над ней страшные зубы…
И тут она проснулась. Чтобы успокоиться, она взяла халву, оставленную папой, и стала ее грызть. Но тут она вдруг с ужасом поняла – хотя никогда раньше не задумывалась – что халва сделана из тех самых убитых подсолнухов, ее собратьев, которых она видела во сне.
Ей стало жутко, и она выбежала на кухню. Зажгла там свет и увидела бутылку с подсолнечным маслом. Тут ей совсем стало жутко
– она и про масло никогда раньше не задумывалась.
Тогда она схватила бутылку с маслом, вылила его на себя и подожгла.
В этой сказке очень заметно стремление к свету – и к электрическому наяву, и к солнечному во сне. Подсолнух – это по определению тот, кто тянется к солнцу. К электрическому свету не пускают родители, а к солнечному – те зубья комбайна. Комбайн, срезающий ростки собратьев… Это может быть довольно ярким образом гинекологического инструмента, производящего аборт, не правда ли? Тогда весь образный ряд оказывается на месте. И логика этого самоубийства под конец может быть логикой «я пойду с вами, мои родные». Героиня не хочет жить за счет убитых братиков- сестричек, которые тянулись к свету, да не дотянулись. Поэтому она не хочет есть халву. Она как будто хочет вырваться на свет вместе с ними
