— Ваше преосвященство, вы должны потребовать обнародования третьей тайны.
— А каковы первые две? — Похоже, епископа Спеллинга его заявление развеселило.
Отец Катена объяснил: молитвы, неизбежность наказания, угроза ада непокаявшимся. Епископ кивнул.
— Неплохая доктрина, — заметил он. — Правда, отец Катена, я не вижу здесь тайны.
Будь до конца плавания больше времени, молодой священник начал бы читать новенну,[18] прося Всевышнего просветить старшего. Вечером он не лег спать, а всю ночь простоял на полу своей каюты, моля Богородицу коснуться сердца Спеллинга, чтобы тот взял слово на соборе и потребовал открыть третий секрет Фатимы. Федериго заснул коленопреклоненным, и это показалось ему особой благодатью, однако воззвание его осталось без ответа. Вскоре епископа Спеллинга стали раздражать разговоры о Фатиме. Уже в Риме Катена, убежденный, что его молитвы будут услышаны, читал одну новенну за другой. Но постепенно и молчание стало выводить епископа из себя. По окончании второй сессии, перед возвращением в Пеорию, священник имел с отцом Катеной долгий разговор.
— Я хочу, чтобы ты остался в Риме учиться.
Федериго почтительно склонил голову.
— Полагаю, каноническое право — не твой конек. Может быть, теология?
— Философия.
— Ну хорошо, хорошо. Я думал о доминиканцах, об Ангеликуме.[19]
— Да, ваше преосвященство.
Трудно было воспринимать учебу в Риме как ссылку, но Федериго понимал, что епископ Спеллинг хочет от него избавиться.
С появлением Интернета Федериго нашел множество родственных душ, возмущенных и удивленных отказом Ватикана посвятить Россию, согласно одной из фатимских просьб, в таинство Непорочного Сердца Девы Марии. Но для Катены главным по-прежнему оставалось нежелание раскрыть третий секрет. Предположений относительно того, что же в нем кроется, было предостаточно. Тайваньский миссионер отец Леоне, сопровождавший единственного кардинала из Китая, с кем Катена познакомился на соборе, выдвинул теорию, будто тайну замалчивают из-за крайне отрицательного отношения Богородицы к собору. Был еще Жан Жак Трепанье, смутьян из Нью-Гемпшира, чей журнал «Фатима» имел солидный тираж. Однако он нападками на Римскую курию навлек на себя немилость. Катена познакомился с несколькими episcopi vagantes,[20] которых незаконно рукоположили в сан другие бродячие епископы. Решив не возвращаться домой в Пеорию, Катена порвал все отношения с наставником и вскоре сам был рукоположен в епископы одним мельхитом,
