— Я не хочу экспериментировать с ним, — перебила она. — Я хочу изучить его.
Между нами вдруг сверкнул Знак Логруса. Должно быть, она тоже как-то увидела или почувствовала его, потому что отпрянула в тот же миг, что и я.
Я повернул голову, почти наверняка зная, что увижу.
Мандор поднялся на каменную стену с выступами, похожими на зубцы. Он стоял так неподвижно, словно был частью её, подняв руки. Я подавил желание крикнуть ему, чтобы он остановился. Он знал, что делал. И я был уверен, что он всё равно не обратит на меня ни малейшего внимания.
Я двинулся к месту, где он стоял, и посмотрел через его плечо на крутящуюся штуку над потрескавшейся равниной внизу. Сквозь образ Логруса я почувствовал тёмный ужасный напор силы, открытой мне Сухэем в его последнем уроке. Мандор теперь взывал к ней и вливал её мощь в теневую грозу. Неужели он не понимал, что высвобожденные им силы Хаоса будут распространяться до тех пор, пока не потекут по страшному руслу? Неужели он не видел, что если эта гроза — знамение Хаоса, то он превращает её в истинно чудовищное явление.
Гроза разрасталась. Громкость рёва увеличивалась. На воронку стало страшно смотреть.
Я услышал, как ахнула позади меня Фиона.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — крикнул я ему.
— Через минуту — другую узнаем, — отозвался он, опуская руки. Знак Логруса передо мной мигнул и пропал.
Некоторое время мы наблюдали за этой проклятой штукой, становившейся все более шумной.
Наконец я спросил:
— Что ты доказал?
— Что у тебя нет терпения, — ответил он.
В явлении этом не было ничего поучительного, но я продолжал наблюдать за ним. Внезапно шум стал перемежаться перебоями. Тёмная воронка вдруг задёргалась, вытряхивая куски набравшегося при сжатии мусора. Вскоре она восстановилась до первоначального размера и звук снова стал ровным.
— Как ты это проделал? — спросил я его.
— Я ничего не делал, — сказал он. — Он сам настроился.
— Такого не должно было быть, — отметила Фиона.
— Именно, — поддержал он.
— Я что-то потерял нить твоих рассуждений, — сказал я.
— Ей полагалось бы с рёвом двигаться дальше, работать сильнее после того, как Мандор усилил её, — пояснила Фиона. — Но её перенастроили, так как у управляющего этой штукой другие планы.
— …И этот феномен от Хаоса, — продолжал Мандор. — Ты мог это видеть по тому, как он черпал силы из Хаоса, когда я позволил это сделать. Но это вытолкнуло его за какой-то предел и пришла поправка. Кто-то там играет с самыми первозданными силами. Кто это, что и почему, я сказать не могу. Но думаю, что это указывает, что Лабиринт здесь не при чем. Он никак не может быть связан с играми Хаоса. Так что, вероятно, Мерлин прав. Я думаю, эта проблема имеет несколько иное происхождение.
