— И ты явилась.
— Конечно. Как я могла поступить иначе?
— Выглядит все так, словно он обманом отправил тебя сюда, чтобы ты оказалась рядом с нами, — заключил я.
— Ну а со мной как же? — вопросил Фенн. — На кой ляд ему было связываться со мной и меня сюда отправлять? Фреда у нас в магии еще как подкована, только отцу уступает, а я?
— Если нас собрать всех в одном месте, с нами легче разделаться.
— Давайте предположим, что это был не настоящий Локе и не его призрак, — предложила Фреда. — Какие еще остаются варианты?
— Вот вам первый вариант, — ответил я, пожелал, чтобы моя внешность изменилась — и в следующую же секунду я выглядел в точности, как Локе, от наглой ухмылки до заносчиво вскинутой головы. Я посмотрел на сестру. — Ступай во Владения Хаоса, — произнес я, старательно подражая голосу Локе. Я подумал, что стоит мне немножко поупражняться, и у меня получится очень даже сносно. — Я велю тебе!
— Не смешно, — строптиво поджав губы, проговорила Фреда.
— А я и не думал тебя смешить, — заверил я сестру и вернулся к своей обычной внешности. — Среди наших врагов наверняка отыщутся такие, кто умеет менять свое обличье. Помнишь того цирюльника, который пытался перерезать мне глотку?
— Инвиниуса? Да, я помню тот ужасный случай. Но ты уж точно не Локе, даже тогда, когда принимаешь его обличье. Я слишком хорошо знаю моего брата, чтобы не заметить разницу. Я пока в своем уме и не одержима бесом.
Я вздохнул. Порой Фреда бывала такой же упрямой, как наш отец. И все же в ее словах наличествовал здравый смысл.
— Но все-таки учти и такой вариант, — предложил я. — Во Владениях Хаоса полным-полно умельцев менять обличье. Во всяком случае, так мне сказал Эйбер.
— Это верно, — согласилась Фреда, — но представлять других людей всегда считалось дурным тоном. Кроме того, тот, кто говорил со мной, не просто выглядел, как Локе. Он говорил и вел себя, как Локе, и он был наделен воспоминаниями Локе. Он знал такое…
— Какое? О чем он знал?
Фреда покраснела и отвела взгляд. Я намек понял. Тот, кто с ней говорил, знал о чем-то очень личном, интимном, способном смутить.
— Это… Речь о том, что произошло с нами в детстве. Никто об этом не знает, и никто никогда не узнает. Он упомянул об этом случае ради того, чтобы доказать мне, что он — это он.
— Может быть, это и в самом деле был он, — оповестил нас всех Эйбер, остановившись на пороге. Я даже не услышал, как он вернулся. — Его Карты исчезли.
— А может быть, тот человек, который погиб в Джунипере, вовсе и не Локе на самом деле? — взволнованно воскликнул Фенн.
