Через пару недель на пороге появлялся изможденный отец, с впалыми обветренными щеками и удивительным светом в глубине усталых глаз.
Сколько он себя помнил, все мужчины их крохотной деревушки поочередно исчезали в неизвестном направлении, а через некоторое время возвращались, еле держась на ногах от усталости. «Мой опять на службе», — горестно вздыхали деревенские женщины под сочувственными взглядами соседок.
Подлинный смысл «службы» открылся ему лишь в ночь накануне свадьбы, когда отец торжественно ввел его в сельский храм.
Обычно пустующий грот в тот вечер был полон народу.
Силуэты мужчин, сидевших плотным кольцом, дрожали в пламени свечей, странно напоминая неприкаянных духов. Кольцо расступилось, и он занял уготованное ему место. Старейшина стал нараспев рассказывать о том, что отныне и его ожидает почетная «служба», поведал о ее истории и законах. Слова плавным потоком лились из уст старейшины, и поток этот иссяк лишь глубокой ночью.
То, что говорил старейшина, казалось настолько невероятным, что в ту ночь он так и не взял в толк, стоит ли до конца верить его словам. Единственное, что он понял наверняка, — «служить» ему теперь придется, пока не женится его собственный сын. Таков закон.
Только Бог не послал ему сына. Сердце в который раз пронзила тупая боль. От «службы» его избавит только смерть. Народу в деревне остается все меньше, нести «службу» почти некому. Промежутки между походами становятся все короче.
А что, если смерть настигнет его далеко в горах, как того парня, что ушел перед ним и не вернулся…
Мужчина отодвинул посохом преградивший дорогу побег плюща. Совсем рядом с пронзительным писком вспорхнула невидимая летучая мышь.
За спиной послышался громкий вопль. Фумия оглянулся. Хинако растянулась прямо посреди дороги и теперь пыталась подняться, забавно насупившись.
— Ты в порядке? — Фумия помог ей встать на ноги.
Оглядев основательно вымазанные в грязи джинсы, девушка недовольно нахмурилась:
— Это просто кошмар, а не дорога!
Воздух был горячим и влажным. Земля под ногами напиталась влагой и размякла.
— Ты смотри, осторожней! А то еще до прихода в Ущелье Богов станешь похожа на земляное чучело, — еле сдерживая смех, промолвил Фумия.
Хинако присела на пень, вытирая джинсы бумажной салфеткой и расстроенно бормоча:
— Да уж. Теперь стирать придется. Целая история!
Фумия прислонился к скале:
— Бросила в машинку — раз, два и готово.
На лице Хинако появилась досада.
— Ага! Как раз машинку-то твои дорогие Морита и не оставили. Придется по старинке, ручками. Чтобы согреть воды, надо газом топить. Не жизнь, а сказка!
