— Премудрая или Прекрасная? — заржал Андрей.
Его колкость я решила пропустить мимо ушей. Я, между прочим, в детстве тоже сказки смотрела.
— Тебе имя не подходит, — сказала я, как бы, между прочим.
— Почему? — удивился он и посмотрел на меня. Лучше бы на дорогу смотрел придурок! Я пожала плечами. Ему стало очень интересно, какое же ему подходит.
— Ваня или Емеля, — улыбнулась я.
— Что? Почему Ваня? Какой Емеля? — возмущался Андрей.
— Просто они тоже, как и ты, дураками были! — мстительно выдала я.
— Ты мне так за имя отомстила? Молодец, девочка! Куда ехать-то?
Ну, надо же, догадался спросить. А то я уж грешным делом подумала, что он меня к себе домой везти собрался. Я назвала адрес. Правда, надо было попросить, чтобы он меня где-нибудь в другом месте высадил.
— Ты в этом доме живешь? — присвистнул «Иванушка», кивая головой на элитный восемнадцатиэтажный дом. Ну, да, по моему внешнему виду и не скажешь, что я могу в таком доме жить. Поэтому я решила соврать.
— Нет, мне к подружке надо забежать.
— Ну, ладно. Пока, Василиса! — рассмеялся Андрей. И имя он мое так не хорошо сказал.
— Ну, пока, Емеля! — таким же тоном сказала я. Парень поморщился, надавил на газ и скрылся из вида.
— Василиса, а кто тебя домой привез? — поинтересовалась родительница, как только я зашла в прихожую.
Вот же, блин! Увидела все-таки. Мне не хотелось говорить маме, что этот парень меня чуть не переехал. Зачем лишний раз ее волновать? К тому же этот «Иван» меня все равно не задел.
— Это одногруппник, мам, — сказала я и нагнулась, чтобы разуться.
— Имя у него интересное — Емеля, — произнесла мама, смакуя имя.
Я рассмеялась. Вот она, прелесть жизни на втором этаже. На улице тепло, все окна открыты и выходят во двор. Я сама настояла на том, чтобы родители купили квартиру пониже (я боюсь высоты), но сейчас меня это не радует что-то.
— Что смешного, Вася? — не понимала мама причин моего смеха.
— Имя просто смешное, — выкрутилась я.
— Прекращай смеяться! — укоризненно произнесла мама. — Переодевайся и давай на кухню.
Я замертво упала на кровать. Сил моих больше не было. Кто же знал, что на кухню меня мама звала не поесть, как я наивно надеялась, а помочь ей с уборкой. Перемыла все, что было можно и все, что нельзя. Когда мама заставила меня вешать занавески, силы меня покинули. Со словами «никакой от детей помощи» меня выпроводили из кухни.
Я сладко спала, обнимая подушку. Но видимо, поспать мне сегодня не светит.
— Василиса, просыпайся! — ворвалась в мою комнату мама. Так и знала, что надо было дверь на замок закрыть.
