— Да, это точно, — тихо сказал он.
Она вскинула голову и заметила с усмешкой:
— Совсем не обязательно так быстро соглашаться…
— Ты была молода и избалованна, воспитывалась в частных школах и находилась под влиянием семьи, в которой процветал снобизм и косность. Твоей жизнью управлял жестокий отец, а мать полностью устранилась от воспитания.
Кэтти сокрушенно покачала головой.
— Да, так и есть. Вернее, было, — поправилась она.
— Что-то изменилось? — подхватил тему Дэйв, намереваясь узнать хоть что-то о ее семье.
Но Кэтти ушла от ответа.
— Кстати, ты действительно считаешь, что я изменилась? — поинтересовалась она.
— О, да, — подтвердил он. — Ты стала совсем другой. Разве десять лет назад мы могли говорить вот так, как сейчас?
— Вряд ли, — ухмыльнулась Кэтти.
— Я теперь даже мысленно не называю тебя Кэтрин. Имя Кэтти тебе больше подходит, и даже не потому, что изменился твой образ жизни… Все гораздо глубже.
Вдруг в ее глазах снова появились слезы.
— Мне действительно стыдно за то, как я вела себя с тобой тогда, — пробормотала она. — За то, какой я была, и за многое, что я совершила…
Включает ли она в понятие «многое» спланированное папашей избиение? — спросил себя Дэйв. Но он не собирался выяснять это сейчас. Воспоминание о том происшествии до сих пор приводило его в бешенство, и он решил промолчать. Может, потом как-нибудь… Да и зачем? Ведь то, что сейчас говорила Кэтти, было для него словно бальзам на рану, которая ныла и болела все эти годы…
— Я так долго ждал этих слов, Кэтти, — сказал Дэйв.
— Слишком долго, — уточнила она, опустив глаза. — Даже успел за это время побывать в Чили и в Австралии.
— А еще в Таиланде, Сингапуре и Турции, — добавил он, улыбаясь, но потом заявил вполне серьезно: — Знаешь, что я тебе скажу? Ты прошена.
Кэтти подняла голову и улыбнулась ему широкой радостной улыбкой.
— Ты так великодушен, Дэйв.
— С твоей стороны потребовалось немало мужества, чтобы извиниться.
— Мне давно надо было это сделать, а я, наоборот, старалась не встречаться с тобой… Я так благодарна тебе за Карен, за все, что ты сделал для нее. Несмотря па то, что при этом, — тут она улыбнулась, — ты распоряжался в моем доме.
— Я привык все делать сам и по своему разумению.
Кэтти потянулась за кофеваркой, и ворот ее халата распахнулся, обнажая глубокую ложбинку между полных грудей. Дэйв как зачарованный уставился туда.
На ней, кроме халата, ничего нет, промелькнуло у него в голове, и в ту же секунду им овладело такое нестерпимое вожделение, что даже дыхание перехватило. Но при этом, помимо физического желания, он ощутил какое-то новое незнакомое чувство — словно вдруг нашел утраченную часть самого себя и теперь тянется всей душой соединиться с ней…
