— Я уверяю вас. Только имейте в виду, что в некоторых местах даже стены имеют уши. — Он продолжил без паузы. — В любом случае Генрих VII — последний из своего рода, последний наследник законного короля, потомок Джона Гонта, деда Генриха VII, по материнской линии. Наряду со всеми остальными претендентами, которые были обезглавлены, погибли в бою или предположительно убиты, он имеет столько же прав на корону, как и любой другой, и даже больше, чем большинство.
— Потомок незаконнорожденного сына Джона Гонта, — заметила она.
Его губы изогнулись в улыбке, осветив серые глаза:
— Так бы сказал только истинный сторонник Йорков. Все же незаконнорожденный может быть признан законным королевским указом, как и было с детьми Джона Гонта от Катерины Свинфорд, не говоря уже о новой супруге Генриха, дочери Эдуарда IV — Елизавете. И за послушание они иногда наследуют и земли.
— Вы говорите о Генрихе, — спросила она, немного подумав, — или хотите сказать, что вы наследовали поместья вашего отца, поскольку он когда-то был хозяином Брэсфорда?
— Я, скорее, получил их в награду за службу Генриху VII. И я вам клянусь, что заработал каждый гектар и деревню.
— Получили в награду и невесту, — сказала она немного резко.
Он наклонил голову:
— И это тоже, по милости Божьей и Генриха.
Прежнего владельца Брэсфорда, если ей не изменяет память, звали Мак-Коннелл. Будучи незаконнорожденным, Рэнд взял имя поместья в качестве своей фамилии, связав себя с землей, а не со своим отцом. Это был решительный поступок, который характеризовал его как человека.
— Я слышала, что награда, вероятнее всего, была дана за то, что вы нашли золотой венец, который был утерян Ричардом в кустах боярышника при Босворте. Ну и за то, что сохранили самообладание и отдали его лорду Стэнли, рекомендуя короновать Генриха на поле боя.
— Пожалуйста, не вздумайте говорить этого при матери короля. — Кривая улыбка промелькнула у него на лице. — Она верит, что это была идея ее мужа.
Мать Генриха, леди Маргарет, была замужем за лордом Стэнли, графом Дерби, как всем известно. Хотя она расположилась со своим двором в Вестминстерском дворце со своим сыном, живя отдельно от мужа по взаимному согласию, она все же защищала доброе имя Стэнли.
— Но это было причиной, не так ли? — настаивала Изабель.
— Такие вещи получают время от времени от королей в знак благодарности.
Его голос был ироничным, черты лица угрюмыми, почти грозными. Он не был глупцом и хорошо знал непостоянную природу королевских особ, которые могли забрать так же легко, как давали. Получить лакомый кусок в виде прекрасного поместья, которое ранее принадлежало предателю, было не так уж необычно. Недавняя кровопролитная война, названная каким-то трубадуром Войной Роз, продолжалась так долго, ее фракции менялись так часто, сопровождаясь взлетами и падениями тех, кто называл себя королем, что титулы и поместья переходили из рук в руки много раз. Человеку, сидящему на престоле сегодня, восхваляемому как лорд и одетому в бархат, подбитый горностаем, могла быть назначена встреча с палачом назавтра. Мало кому удалось умереть в своей постели.
