- Но и что из того?
Я все еще не понимал всех сложностей армейской субординации.
- А то, что если Миронов знает его в лицо - а своих бывших старших офицеров он не может не знать,- то уволят твоего приятеля с действительной военной службы без всякого выходного пособия и уже не по собственному желанию, а по статье за действия, порочащие... и так далее,- закончил вместо замолкшего на полуслове Миши подполковник Уватенко.- Так что лучше будет ему остаться в машине.
Лучше так лучше. Я тоже хотел, как лучше, а получилось как всегда. Мы вдвоем зашли в вестибюль гостиницы, Уватенко предъявил пропуск, мы подошли к нужному номеру, но там никого не оказалось. Через минут пятнадцать на лестнице послышались шаги и гул голосов, означавший появление замминистра и сопровождающих его офицеров. Представившись, подполковник Уватенко кратко изложил суть нашего визита.
- Времени у меня сегодня нет,- ответил Миронов,- впрочем, я слышал, что корреспондент собирался также посетить Санкт-Петербург? (При этих словах я энергично закивал головой в знак утверждения.) Вот и хорошо, прошу быть завтра к 12.00 в Чкаловском. На борту моего самолета, пока будем лететь, и побеседуем.
Поблагодарив генерала Валерия Миронова за столь неожиданное приглашение полететь в Питер, мы покинули генштабовскую гостиницу. Надо было готовиться к предстоящему полету, тем более что в Ленинграде я не был, почитай, десять лет и собирался задержаться там на пару-тройку дней дольше - навестить старых приятелей.
Наутро, часикам так к одиннадцати, Миша Елистратов привез нас с Уватенко в Чкаловский, на КПП рядом со взлетным полем, и поспешно ретировался, дабы случайно не попасться на глаза Миронову. (Мог бы не торопиться.) Небольшой по размеру, восьмимиллиметровый, газовый ствол итальянского производства "вальтер", который мы совместно приобрели на черном рынке на "всякий пожарный", он сунул мне в кейс еще загодя. В Питере я буду предоставлен самому себе, объяснил Миша, а он очень не хотел бы потерять работодателя и друга. Со стволом, хоть и газовым, все-таки спокойнее, да и таможню мне не проходить. Я растроганно (особенно насчет "работодателя и друга") принял сказанное к сведению, но "фигурой" этой воспользоваться мне так и не довелось.
Махнув Елистратову на прощание, мы с Уватенко предались томительному ожиданию, примостившись поодаль от крыльца КПП. Часы пробили полдень, а генерала Миронова все еще не было. Воздушно-командный пункт замминистра, "Ту-134", стоял наготове на взлетной полосе, ожидая хозяина. Экипаж занимался своим делом. Нам с Уватенко оставалось только ждать. Я попробовал было почитать книгу, чтобы хоть как-то убить время. Мысли разбегались, сосредоточиться на чем-то отвлеченном было трудно, и в который уже раз я взялся за шлифовку вопросов заместителю министра обороны. С опозданием на два часа Миронов все-таки прибыл, объяснив задержку ожиданием в приемной вице-президента Руцкого. Еще порядка часа мы ждали команды на взлет, и наконец, получив "добро" от метео, экипаж врубил турбины на полную и "тушка" начала разгоняться. От земли оторвались тяжело, но оторвались. Самолет набрал заданную высоту и лег полетным курсом на Пушкин. Через пару минут я узнал, что тот же самолет, не так давно вылетая из Риги, не смог оторваться от взлетной полосы, пробил ограждение и вспахал соседнее поле. Мне стало чуток не по себе, и, незаметно прихватив из кейса пластиковый пузырь с виски, я отправился в самолетный "толчок" поднимать тонус. Спиртное подействовало, напрочь выбив из головы всякие дурные мысли о самолетах, которые подчас имеют обыкновение падать. Я был готов приступить к беседе с генералом Мироновым, который в свою очередь уже ознакомился с заранее отданной ему копией моих вопросов.
